 |
 |
 |
 |
|
 |
 |
- А с тобой опасно связываться, - сказал Камерон. - Как... как... - Он не договорил и
вдруг заржал, и Петер подумал, что, пожалуй, впервые слышит, как смеется Камерон,
причем совсем неясно, по какому поводу.
И тут подал голос сапер.
- Твою мать, - громко и отчетливо, будто и не пролежал полночи без сознания, сказал
он. - Есть тут кто живой?
Кап... кап... кап... кап...
Клепсидра...
Если лежать не шевелясь, кажется, что и не лежишь вовсе и что тебя просто нет - и
головная боль не твоя, ты лишь знаешь о том, что она есть... молоточки или капли? Кап...
кап... тук. Тук. Тук. Тупо и беззлобно, не имея представления о том, как это больно... в
виски... и в глаза - сзади. Больно до невозможности терпеть - но ты даже не тратишь силы
на то, чтобы терпеть, ты просто знаешь, что боль есть и что она твоя, но это далеко в
стороне и потому никому не интересно...
Волки, что ли, воют?
Откуда капает? Сил нет, как хочется пить... Что? Ничего. Я молчу.
Вечер? Где вечер?
Стоят. Может, и заводил. Не помню. Осталась только клепсидра. Кап. Кап. Кап! Кап!
Кап!!! Кап!!! Кап!!!
Пустите меня!
Пустите меня! Пустите!!!
А... нет, ничего. Все в порядке. Карел. Голова - сил нет. Дурею. Скоро кончится.
... этот актер - который играл диверсанта и которого я в затылок - в ямочку между шеей и
затылком, он даже не успел ничего почувствовать и повалился, как тряпичная кукла - я
ведь успел понять - успел понять - успел понять... только не выстрелить не смог -
странно... и часового они - ножом - почему? До сих пор вижу, как он валится, - он умер
мгновенно, раньше, чем упал, он падал уже мертвый, как тряпичная кукла, - тело
мгновенно становится мягким и неуправляемым, потому что некому управлять - на
секунду возникают эти видения, - я знаю, что не виноват, но почему я не смог задержать
выстрел - будто катился под гору... ты говорил ужасные вещи, Карел, но это правда - мы
виноваты - да, не только советник, мы все, потому что без нас он не мог ничего, - но если
бы мы ушли, пришли бы другие, ничем не лучше нас... но саперы тоже не правы, потому
что убивать нас бесполезно, и я даже не знаю, как быть... но теперь это все равно, потому
что "би-куб" решил все за всех... Карел? Молчишь... все молчат... и я молчу...
Конец?
Это так бывает, да? ... что раздвинется, и мы вдруг увидим... город, простой город,
смоткая решетчатая башня, там радиостанция, дальше деревья, и группой - одинаковые
белые дома - увидел? Вот, а за ними - зеленая крыша... да-да-да! Именно там сейчас идет
это представление, на сцене - декорации блиндажа, и вы там задыхаетесь от нехватки
воздуха, ты лежишь и бредишь, а Брунгильда поднимается и, спотыкаясь в темноте, идет
куда-то...
Нет.
Я не хочу! Что? Не бывает? Это ты? Брун... когда? Прямо сейчас - потому что никогда
больше... и умрем.. смерти без мучений... конечно... да... да... ты ведь все знаеш ь... знаешь
все... да... такое... боже мой, боже мой!.. это куда-то, куда-то... куда-то... где... все... волна
ушла - и теперь бесконечное падение, падение, паде...
Чернота. Нет ничего. Как долго ничего нет. И ослепительный грохот. Вспышки боли
над глазами, и после вспышек чернота лишь сгущается, но куда меня волокут... холод - и с
холодом приходит зрение...
... потому что снег, и луна прожектором, и в белом снегу белая женщина, встает и падает,
и страшно холодно, я голый в снегу, и рядом еще кто-то лежит, мы лежим и пытаемся
подняться, снег тает на телах, и они блестят... голая Брунгильда в голом снегу...