 |
 |
 |
 |
|
 |
 |
корчилось. Если бы зеленый ил сделался огнем, он выглядел бы точно так же. Пламя
горело у входа в неглубокую пещеру.
Вскоре рядом с пламенем Ивриана увидела лицо ученика Главаса Ро, и в тот же миг ее
пронзил ужас и сочувствие.
Лицо юноши казалось нечеловеческим - зеленая маска страдания без каких-либо
признаков жизни. Впалые щеки, дико горящие глаза, бледная кожа вся в капельках
ледяного пота, выступившего от неимоверного внутреннего напряжения. На лице было
написана страдание и вместе с тем воля - воля повелевать извивающимися тенями,
толпившимися вокруг зеленого пламени, и таившимися в них силами ненависти. Через
определенные промежутки времени губы юноши приходили в движение, руки
поднимались в одних и тех же жестах. Ивриане почудилось, что она слышит
бархатистый голос Главаса Ро, который повторяет слова, сказанные им когда-то
Мышонку и ей. "Никто не может пользоваться черной магией без того, чтобы не истерзать
свою душу и не запятнать ее сделкой. Никто не может заставить другого страдать, не
страдая сам. Никто не может с помощью чар и заклинаний наслать на человека смерть и
не оказаться при этом на краю смертной пропасти и не уронить в нее хотя бы несколько
капель собственной крови. Силы, пробуждаемые черной магией, похожи на
обоюдоострые отравленные мечи, рукояти которых утыканы жалами скорпионов. Только
могучий человек с задубевшими ладонями, в котором прочно обосновались ненависть и
злоба, может держать их в руках, да и то недолго".
В лице Мышонка Ивриана увидела подтверждение этих слов. Шаг за шагом она стала
приближаться к нему, не в силах более управлять своим телом, как это бывает в
кошмарном сне. Она начала ощущать присутствие теней, словно прокладывала себе путь
сквозь сотканную ими паутину. Девушка так близко подошла к Мышонку, что могла
дотронуться до него рукой, но он не замечал ее, как будто его дух носился где-то среди
звезд в стремлении обхватить собою мрак.
Под ногой Иврианы хрустнула ветка, и Мышонок вскочил с устрашающей быстротой,
высвобождая энергию каждого напряженного мускула. Выхватив меч, он бросился на
пришелицу, и лишь когда зеленое лезвие уже было на расстоянии ладони от горла
девушки, молодой человек с трудом задержал его полет. Оскалившись, он свирепо
смотрел на нее; хотя удар и не был нанесен, Мышонок, казалось, с трудом узнал девушку.
В этот миг на Ивриану налетел порыв ветра из пещеры, странного ветра, в котором
кружились тени. Быстро перебегая по сучьям, зеленое пламя стало меньше, почти
погасло.
Потом ветер стих, и все окружила липкая темнота, на смену которой уже шел тусклый
серый свет, возвещавший о приходе зари. Пламя из зеленого стало желтым. Ученик
чародея покачнулся, и меч выпал у него из руки.
- Зачем ты пришла сюда? - заплетающимся языком спросил он.
Девушка увидела, что лицо его исхудало от голода и ненависти, а на одежду легли
следы многих ночей, проведенных под открытым небом в лесу. И тут она вдруг поняла,
что знает, как ответить на его вопрос.
- Ах, Мышонок, - прошептала она, - давай уйдем отсюда. Здесь вокруг один ужас. - Он
снова покачнулся, и она поддержала его. - Возьми меня с собой, - добавила она.
Нахмурившись, он смотрел ей прямо в глаза. - Выходит, ты не испытываешь ко мне
ненависти за то, что я сделал с твоим отцом? И за то, как я поступил с заветами Главаса
Ро? - озадаченно спросил Мышонок. - Ты не боишься меня?
- Я всего боюсь, - прижавшись к нему, прошептала девушка. - И тебя, даже очень. Но
от этого страха можно отвыкнуть. О, Мышонок, ты заберешь меня отсюда? В Ланкмар
или даже на край земли?
Он обхватил ее за плечи и медленно произнес: - Я давно мечтаю об этом. Но ты?..
- Ученик Главаса Ро? - вдруг загремел резкий торжествующий голос. - Именем герцога
Джанарла ты арестован за то, что наслал на него порчу!