 |
 |
 |
 |
|
 |
 |
Мышелов вдруг краем правого глаза заметил какое-то легкое движение и обернулся.
Выйдя из какого-то укрытия на иззубренной вершине, в их сторону быстро и бесшумно
скользили в ряд три оставшихся в живых жреца. Ноги они ставили, как опытные
лыжники, и, похоже, действительно шли на чем-то вроде лыж. Двое держали в руках
копья, сделанные из метательных ножей, которые были вставлены в длинные трубки для
отравленных стрел, а у шедшего посредине вместо копья была острая сосулька футов
восемь длиной.
Хвататься за пращу или лук было уже поздно, а как проткнешь мечом человека,
который уже успел проткнуть тебя самого копьем? К тому же, скользкий склон - вовсе не
место для изысканного позиционного маневрирования. Уверенный, что Фафхрд поступит
точно так же и не говоря ему ни слова. Мышелов заскользил вниз по грозному,
сворачивающему влево склону.
У него сразу же возникло чувство, что он отдался в руки демону головокружительной
скорости. Лед тихо шуршал под его подошвами, недвижный воздух превратился в ветер,
который трепал его одежду и морозил щеки.
И все же скорость оказалась недостаточной. Стоявшие на лыжах жрецы уже успели
разогнаться. Мышелов надеялся, что на пологом участке им придется туго, однако все
трое величественно, несмотря на свой невысокий рост, взмыли с него в воздух и четко
приземлились всего в двух длинах копья позади. Кинжалы и сосулька заблестели
леденящим блеском.
Мышелов вытащил из ножен Скальпель и после нескольких безуспешных попыток
разогнаться, используя его в качестве лыжной палки, присел на корточки, чтобы
уменьшить сопротивление воздуха. Но черные жрецы все равно продолжали его
настигать. Ехавший рядом Фафхрд оперся на свой длинный меч с драконьей головой, так
что лед брызнул фонтаном, и сделал плавную дугу в сторону. Жрец с сосулькой свернул
вслед за ним.
Тем временем двое других уже почти догнали Мышелова. Продолжая нестись по льду,
он изогнулся и увильнул от одного копья и отбил Скальпелем другое. Затем в течение
нескольких секунд он вел весьма странную схватку - словно бы стоя на месте, поскольку
все трое двигались с одинаковой скоростью. Какое-то время Мышелов даже скользил
задом наперед, с трудом парируя удары самодельных копий своим коротким клинком.
Но двое на одного - расклад всегда непростой, а на сей раз он мог бы оказаться просто
фатальным, если бы в последний момент не появился Фафхрд: он заметил где-то
небольшой уклон, набрал на нем скорость и теперь летел во весь дух, размахивая над
головой мечом. Он пронесся за спинами у жрецов, и две головы продолжали скользить по
льду, но уже отдельно от туловищ.
Однако и Северянину грозила неизбежная гибель: последний черный жрец, быть
может, благодаря весу своего ледяного копья, настигал Фафхрда, летя с еще большей
скоростью, и неминуемо пронзил бы его, если бы Мышелов не отбил громадную сосульку
вверх, держа Скальпель обеими руками, и в результате ее острие лишь взъерошило рыжие
развевающие волосы Фафхрда.
И в следующее же мгновение все трое влетели в ледяной белый туман. Последним, что
успел увидеть Мышелов, была несущаяся вперед голова Фафхрда - туман приходился
Северянину в тот миг как раз по шею. А затем и Мышелов полностью погрузился в
молочную пелену.
Было очень странно и неприятно нестись в этом белом дыму, чувствовать, как к щекам
прилипают кристаллики льда, и не знать, в какую секунду ты налетишь на невидимую
преграду. Мышелов слышал, как кто-то хрипло заворчал - кажется, это был Фафхрд, - и
одновременно звонкий удар, как будто сломалось копье-сосулька, за которым последовал
тихий и скорбный стон. Вслед за этим Мышелов почувствовал, что достиг дна впадины и
едет вверх, а еще через секунду он вынырнул из тумана на красновато-желтый дневной
свет и, подкатившись к мягкому сугробу, дико расхохотался от внезапного облегчения.