 |
 |
 |
 |
|
 |
 |
поскольку те находились ближе остальных, и погнали их через всю комнату, попутно
колотя воров своими короткими мечами.
Это вторжение еще сильнее озадачило воров, однако позволило им чуть-чуть
опомниться от сверхъестественного страха. Слевьяс, уловив суть происходящего, велел
кучке соратников преградить доступ в альков и принялся поднимать в них боевой дух,
тузя плашмя своим мечом. Начался всеобщий хаос и столпотворение. Звенели и
скрежетали мечи. Сверкали кинжалы. Головы гудели, обливаясь кровью. Многие
пользовались факелами в качестве дубинок, те падали на пол, и уже поверженные бойцы
вскрикивали от ожогов. В суматохе порой вор схватывался с вором, сидевшие за столом
аристократы сформировали отряд самообороны. Слевьяс собрал небольшую штурмовую
группу и бросил ее на Фафхрда. Мышелов поставил Слевьясу подножку, но тот,
крутанувшсь на коленях, ткнул мечом в его черный плащ, чуть было не пронзив своего
невысокого соперника. Фафхрд вполне удачно отбивался стулом, потом опрокинул на бок
стол и разбил при этом водяные часы.
Постепенно Слевьясу удалось хоть как-то организовать своих приспешников. Он
понимал, что в этой сумятице они теряют преимущество, поэтому собрал их вместе и
разделил на две группы, одну из которых поставил в алькове, наконец-то окончательно
лишившемся штор, а другую к двери. Фафхрд и Мышелов скрючились за перевернутым
столом в противоположном углу комнаты, пользуясь его толстой столешницей как щитом.
Мышелов несколько удивился, когда увидел, что рядом с ним сидит на корточках Ивлис.
- Я видела, как ты пытался убить Слевьяса, - угрюмо шепнула она. - В любом случае
нам следует действовать заодно.
Рядом с Ивлис находился один из ее телохранителей. Два другие лежали мертвые или
без сознания где-то среди дюжины распростертых воров и упавших факелов, своим
жутковатым мерцанием освещавших снизу всю сцену. Раненые воры стонали и отползали
в коридор; кое-кого туда оттаскивали их товарищи. Слевьяс крикнул, чтобы принесли
еще факелов и сети.
- Придется прорываться, - шепнул Фафхрд сквозь стиснутые зубы, с помощью которых
он затягивал повязку на глубокой ране, зиявшей на его руке. Внезапно он поднял голову и
принюхался. Несмотря на всеобщее замешательство и слабый сладковатый аромат крови,
он учуял запах, от которого его тело покрылось мурашками, - запах чуждый и вместе с
тем знакомый; слабый, горячий, сухой и пыльный запах. На мгновение воры умолкли, и
Фафхрду почудилось, что он слышит далекие шаги, стук костлявых ног.
И вдруг какой-то вор воскликнул: - Магистр! Магистр! Череп движется! Он щелкает
зубами! Послышался топот расступившихся людей, затем проклятие Слевьяса.
Выглянув из-за столешницы, Мышелов увидел, как Слевьяс пнул сверкающий
самоцветами череп к середине комнаты.
- Идиоты! - закричал он своим съежившимся от ужаса приспешникам. - Вы что, все
еще верите в это вранье, в эти бабушкины сказки? Неужто вы думаете, что кости умеют
ходить? Ваш хозяин я и никто другой! И пусть все мертвые воры будут прокляты
навечно!
С этими словами он со свистом выхватил из ножен меч. Череп Омфала разлетелся, как
яичная скорлупа. Воры взвыли от ужаса. В комнате стало темнее, словно она наполнилась
пылью.
- За мной! - заорал Слевьяс. - Смерть чужакам! Но воры снова попятились и стали
похожи в полумраке на смутные тени. Фафхрд, чувствуя, что нельзя упускать такой
случай и стараясь совладать с собственным страхом, бросился на Слевьяса. Он надеялся
прикончить соперника с третьего удара. Сперва боковым отбить меч Слевьяса, затем
ложный выпад в сторону и наконец наотмашь в голову.
Но Слевьяс оказался слишком умелым фехтовальщиком, чтобы с ним можно было так
просто справиться. Отразив третий удар Фафхрда, так что меч Северянина пронесся у
него над головой, он сам сделал внезапный выпад, целясь сопернику в горло. Этот выпад