 |
 |
 |
 |
|
 |
 |
Фафхрда уловил скрежет, словно терся камень о камень. Его слушатели, похоже, этого не
заметили, но Фафхрд понял, что это открывается каменная панель в алькове, все еще
закрытом черными шторами.
Его рассказ как раз достиг апогея.
- Там, в этих забытых подвалах, - тоном ниже зазвучал его голос, - обитают живые
скелеты древних ланкмарских воров. Давным-давно лежат они там, источая ненависть за
то, что вы о них забыли. Украшенный драгоценностями череп принадлежал их брату
Омфалу. Разве Кровас не говорил вам, что план его похищения был передан из туманного
прошлого? Омфал должен был вернуться к своим братьям. Вместо этого Кровас
осквернил его, выломав несколько драгоценных камней. Из-за этого оскорбления кости,
которые когда-то были руками, приобрели сверхъестественную силу и умертвили его. Где
сейчас череп, мне неизвестно. Но если он еще не возвращен на место, те, что внизу, явятся
за ним этой же ночью. И тогда уж пощады не ждите.
И тут слова застряли у Фафхрда в горле. Его решающий довод, который по мысли
Фафхрда должен был привести его к освобождению, так и остался невысказанным. Дело в
том, что перед черной шторой алькова прямо в воздухе повис череп Омфала, сверкая
своими самоцветными глазами, причем свет в них был явно не только отраженный. Воры
проследили за взглядом Фафхрда, и тишину прорезал сип втягиваемого в легкие воздуха -
это был вздох страха, страха столь всеобъемлющего и цепенящего, что паника стихла, так
и не успев разразиться. Он был сродни страху, который они испытывали к своему
магистру, только усиленный во много раз.
И затем из черепа раздался высокий жалобный голос: - Не двигайтесь, о нынешние
малодушные воры! Трепещите и молчите! С вами говорит ваш древний магистр.
Смотрите на меня, перед вами Омфал!
Эффект получился поразительный. Большинство воров съежились, скрипя зубами и
сжимая пальцы в кулаки, чтобы унять дрожь. Однако на лбу у Фафхрда от облегчения
выступил пот: он узнал Мышелова. Жирное лицо Фиссифа выражало оторопь вперемешку
со страхом.
- Прежде всего, - продолжал голос из черепа, - в назидание вам я задушу Северянина.
Разрежьте ему путы и подведите ко мне. И поскорее, а не то я и мои братья убьем вас
всех!
Дрожащими руками стражи Фафхрда перерезали веревки у него на руках и ногах. Он
напряг свои могучие мышцы, чтобы побыстрее разогнать кровь по онемевшим членам.
Стражи подняли его на ноги и толкнули в сторону черепа, так что Северянин чуть не
упал.
Внезапно черная штора заколыхалась: за ней началась какая-то возня. Раздался
пронзительный, почти звериный крик ярости. Соскользнув с черного бархата, череп
Омфала покатился по комнате; воры с визгом отскакивали у него с пути, словно боялись,
что он станет цапать их за лодыжки отравленными зубами. Из отверстия в самом низу
черепа вылетела свеча и погасла. Штора сдвинулась к стене, и в комнату вкатились две
сцепившиеся фигуры. На какой-то миг Фафхрду показалось, что он сходит с ума, когда он
увидел столь неожиданное зрелище: схватку между старой ведьмой в черной юбке,
подоткнутой так, что были видны крепкие ляжки, и рыжеволосой девицей с кинжалом в
руке. Но тут капюшон и парик слетели у ведьмы с головы, и Фафхрд под слоем жира и
золы узнал лицо Мышелова. Мимо Северянина пронесся Фиссиф, сжимая в руке кинжал.
Но Фафхрд наконец пришел в себя и, схватив его за плечо, швырнул о стену, после чего
выхватил меч из вялых пальцев ближайшего вора и пошатываясь ринулся вперед,
преодолевая боль в онемевших мускулах.
Между тем Ивлис, обнаружив, что она находится среди воров, внезапно оставила
попытки продырявить Мышелова. Фафхрд и Мышелов бросились к спасительному
алькову, но их чуть не сбили с ног выскочившие из прохода телохранители Ивлис,
подоспевшие хозяйке на помощь. Они первым делом налетели на Фафхрда с Мышеловом,