 |
 |
 |
 |
|
 |
 |
бросался оливковый переливчатый цвет его юной кожи, какой-то серебристый отлив,
наводивший на мысль о рыбьем брюхе или проказе, а также что-то знакомое в его лице.
А лицом серебристо-черный человек безусловно напоминал Ахуру.
АНРА ДЕВАДОРИС
Опершись своими длинными руками о край гробницы, незнакомец благожелательно
оглядел присутствующих и кивнул им, как старым знакомым. Затем, перескочив через
каменную стену, он стал быстро спускаться по ступеням, наступив по пути на покров
Аримана и даже не взглянув на Ахуру.
- Вы предвидите какую-то опасность? - заметив мечи, спросил он, ласково поглаживая
бороду, которая, по мнению Мышелова, могла сделаться такой густой и шелковистой
лишь в гробнице.
- Ты адепт? - чуть запинаясь, вопросом на вопрос ответил Фафхрд. Пропустив вопрос
мимо ушей, незнакомец остановился и с довольным видом стал рассматривать нелепый
набор любовных зелий.
- Миляга Нингобль, - промолвил наконец он, - истинный отец всех семиглазых
распутников. Полагаю, вы знаете его достаточно хорошо, чтобы догадываться, что он
заставил вас притащить сюда все эти игрушки лишь потому, что они нужны ему самому.
Даже в поединке со мной он не может удержаться от искушения попутно прихватить что-
нибудь на стороне. Возможно, впрочем, что на сей раз старый сводник, сам того не желая,
сделал перед судьбой реверанс. Во всяким случае, будем надеяться.
С этими словами незнакомец расстегнул пояс и небрежно отложил его в сторону
вместе с удивительно тонким мечом, заканчивавшимся серебряной рукояткой. Мышелов
пожал плечами и вложил свой клинок в ножны, но Фафхрд лишь проворчал:
- Ты мне не нравишься. Это ты наложил на нас свое свинское заклятие? Незнакомец
смерил его насмешливым взглядом и сказал:
- Ты доискиваешься причины. Ты хочешь узнать имя исполнителя, который нанес тебе
вред. И едва узнав его, ты спустишь с цепи свой гнев. Но за каждой причиной стоит
другая причина, и за последним исполнителем стоит еще один. Даже бессмертный не
может погубить самую малую их часть. Уж поверь мне, тому, кто пошел по этому пути
гораздо дальше других и у кого есть опыт в преодолении препятствий, стоящих перед
теми, кто стремится жить, не ограничивая себя рамками собственного мозга и жалкого
настоящего, - на пути у такого человека расставлены ловушки, он пробуждает
колоссальную злобу. Я призываю вас немного погодить, прежде чем вступать в бой - так
же как погожу и я с ответом на ваш второй вопрос. А свою принадлежность к адептам я
охотно признаю.
Услышав последнюю фразу, Мышелов почувствовал легкомысленное желание опять
подурачиться, на сей раз изображая из себя мага. Перед ним стояло редкое существо, на
котором он мог бы испытать хранящуюся у него в мешке антиадептовую руну! Ему
захотелось процедить сквозь зубы заклинание, взмахнуть в колдовском жесте руками,
плюнуть в адепта и трижды крутануться на левом каблуке против движения солнца. Но он
решил пока с этим повременить.
- Уж больно замысловато ты излагаешь, - с угрозой произнес Фафхрд. - Но этим-то я
от вас и отличаюсь, - оживленно отозвался адепт. - О некоторых вещах говорить вообще
невозможно, а о других так трудно, что человек зачахнет и умрет, прежде чем найдет
нужные слова. Приходится одалживать фразы у небес, слова у звезд. А все остальное -
невежественное косноязычие.
Мышелов смотрел на адепта, внезапно почувствовав в нем какое-то чудовищное
несоответствие, - как если бы увидел мошенничество в изгибе губ Солона, или трусость в
глазах Александра, или слабоумие в лице Аристотеля. Адепт был безусловно человеком
образованным, уверенным в себе и могущественным, однако Мышелову невольно пришел