 |
 |
 |
 |
|
 |
 |
туман, причем достаточно далеко, и крысиная орда под предводительством белой крысы
сделала свое дело, а воплей команды слышно не было. Они, должно быть, прогрызли в
днище "Устрицы" штук двадцать дыр - потому-то так быстро и разбухло зерно. О, эти
мелкие кривозубые твари гораздо умнее и настойчивее людей!
- Да это ж какое-то умопомрачение! - фыркнул Фафхрд. - Чтобы мужчины вопили из-за
крыс? И уступили им? И чтобы крысы захватили и потопили корабль? Крысы, которые
соблюдают дисциплину? Чистейшей воды суеверие!
- Тебе ли говорить о суевериях и невозможном, Фафхрд? - бросил Слинур. - Не ты ли,
не далее как сегодня утром, разговаривал с каким-то косноязычным демоном в маске,
который сидел на двуглавом драконе?
Льюкин поднял брови и вопросительно посмотрел на Слинура. Он только сейчас
впервые услышал об эпизоде с посланцем Гагенбека.
Фафхрд ответил:
- Это было путешествие из одного мира в другой. Совсем иное дело. Суеверие тут ни
при чем.
Слинур скептически проговорил: - А в рассказе ведуньи о Чертовой Дюжине тоже нет
никакого суеверия? Фафхрд рассмеялся:
- Я никогда не верил ни одному слову из того, что говорила ведунья. Она ж была
просто старая и бестолковая ведьма. Я повторил все эти глупости просто интереса ради.
Недоверчиво прищурившись, Слинур некоторое время разглядывал Фафхрда, потом
обратился к Льюкину:
- Дальше.
- Да рассказывать больше практически нечего, - ответил тот. - Я видел, как полчища
крыс плывут от "Устрицы" к черному тендеру. Видел я, так же как и вы, их белого
предводителя. - Тут Льюкин многозначительно глянул на Фафхрда. - Потом я в течение
двух часов безуспешно пытался догнать черный тендер, пока у моих гребцов не свело
руки. Если б я настиг тендер, то не стал бы брать его на абордаж, а просто сжег бы. Вот
именно, и вылил бы на воду горящее масло, если бы крысы снова попробовали бы
сменить судно. И смеялся бы, наблюдая, как поджариваются эти мохнатые убийцы!
- Понятно, - подвел черту Слинур. - И что же, по твоему мнению, командор Льюкин,
нам теперь делать?
- Утопить этих белых бестий вместе с клетками, - не раздумывая отозвался Льюкин, -
прежде чем они не захватили еще один корабль, а наши матросы не ополоумели от страха.
Ледяным тоном Хисвет немедленно возразила: - Для этого, командор, вам придется
прежде утопить меня, привязав к шее все мое серебро.
Взгляд Льюкина скользнул по стоящим на полке у койки серебряным кувшинчикам для
притираний и нескольким тяжелым серебряным цепочкам, разложенным между ними.
- Это тоже не исключено, барышня, - сурово улыбнувшись, ответил он. - Но ведь
против нее нет никаких улик! - взорвался Фафхрд. - Маленькая госпожа, этот человек
помешался.
- Никаких улик? - взревел Льюкин. - Вчера белых крыс было двенадцать, а теперь
стало одиннадцать. - Он взмахнул рукой в сторону стоявших одна на другой клеток и их
голубоглазых высокомерных обитателей. - Вы все их пересчитывали. Кто, если не эта
чертова барышня, послал предводителя к острозубым бестиям и убийцам, которые
погубили "Устрицу"? Какие еще доказательства вам нужны?
- Ну разумеется! - вмешался Мышелов звучным высоким голосом, который мгновенно
приковал всеобщее внимание. - Доказательств сколько угодно... если вчера в этих
четырех клетках действительно было двенадцать крыс. - Он помолчал и добавил
небрежно, но очень отчетливо: - Мне что-то помнится, что их было одиннадцать.
Словно не веря своим ушам, Слинур изумленно уставился на Мышелова. - Ты лжешь!
- заявил он. - И лжешь очень глупо. Ведь мы вместе с тобой и Фафхрдом как раз говорили
о двенадцати белых крысах!