 |
 |
 |
 |
|
 |
 |
виновата ни в чем. Но прошу вас, скажите, что именно от меня требуется.
-- У меня есть некая денежная сумма -- проценты, долги и тому подобное, -- которую
мне удалось собрать. Это остатки состояния моего друга. Услышав, что вы вскоре
собираетесь посетить Оргорейн, я решил попросить вас передать ему эти деньги, если,
разумеется, вы найдете его. Как вам известно, за контакт с преступником полагается кара.
Кроме того, риск может оказаться и бессмысленным, ибо он может находиться как в
Мишнори, так и на одной из их проклятых Ферм; а может быть, просто умер. Я не имею
возможности выяснить это. Друзей в Оргорейне у меня нет. И здесь тоже нет никого, к
кому я мог бы обратиться с подобной просьбой. Я подумал о вас, потому что вы стоите
как бы надо всей этой политикой и свободны в передвижении по стране. Но я совсем не
подумал о том, что и у вас могут быть свои собственные политические соображения.
Прошу Прощения за собственную глупость.
-- Хорошо, я возьму эти деньги. Но если он умер или его невозможно будет отыскать,
кому мне следует их возвратить?
Он уставился на меня. Выражение его лица беспрестанно менялось: он переживал
жестокую душевную борьбу. Потом судорожно вздохнул или скорее всхлипнул. У
жителей Кархайда в большинстве случаев слезы весьма близко, и они стыдятся их не
больше, чем мы смеха. Наконец он проговорил:
-- Благодарю вас. Мое имя Форет. Я живу в Цитадели Орньи.
-- Вы из семьи Эстравена?
-- Нет. Я его кеммеринг, Форет рем ир Осбот. У Эстравена за время нашего знакомства,
насколько мне известно, никакого кеммеринга не было; но в отношении этого человека в
душе моей не возникло ни малейших сомнений. Он, возможно, поступал неразумно или
невольно служил чьим-то корыстным целям, однако его собственные побуждения были
чисты и искренни. И он только что преподал мне урок: я понял, что вызов чести в
Кархайде может быть сделан в том числе и на уровне этики и победит в этом поединке
сильнейший. Ведь он загнал меня в угол буквально с первых двух ходов.
Деньги у него были с собой, и он передал их мне -- солидную сумму в банкнотах
Королевской Купеческой Гильдии Кархайда, так что никто в случае чего ни в чем не смог
бы меня уличить, как, впрочем, и помешать мне просто истратить эти деньги.
-- Если вы отыщете его... -- Форет запнулся. -- Что-нибудь передать на словах?
-- Нет, ничего. Только если бы я знал ( -- Если я действительно его найду, то
попытаюсь подробно сообщить вам о нем.
-- Спасибо, -- сказал он и протянул мне обе свои руки -- в Кархайде этот жест выражает
особое дружеское расположение, так что пользуются им нечасто. -- Я желаю вам успеха в
выполнении вашей миссии, господин Аи. Он ( Эстравен... он верил, что вы прибыли сюда,
чтобы творить добро, я знаю. Он очень, очень верил в это.
Эстравен был для него целью и смыслом жизни. Форет был из тех проклятых, кому на
роду написано вечно оставаться однолюбом. Я снова сказал: -- Может быть, вы все-таки
хотели бы что-то передать ему еще?
-- Передайте ему, что дети здоровы, -- сказал он, потом поколебался, тихо прибавил: --
Нусутх, неважно все это, -- и ушел.
Через два дня я покинул Эренранг и отправился, на этот раз пешком, к северо-западной
границе Кархайда. Разрешение на въезд в Оргорейн пришло гораздо скорее, чем можно
было ожидать, судя по поведению чиновников посольства; они и сами явно этого не
ожидали, так что, когда я явился забирать документы, они были со мной ядовито-
вежливы, понимая, что ради моей персоны чьим-то высшим указом нарушены все
требования и правила протокола. Поскольку в Кархайде вообще никаких особых правил
для отъезжающих из страны не существовало, я тут же двинулся в путь. За это лето я
убедился, насколько приятно путешествовать пешком по такой стране, как Кархайд. Там
великое множество дорог и гостиниц -- как для пеших путешественников, так и для
пассажиров и водителей транспортных средств. Кроме того, практически всегда можно