 |
 |
 |
 |
|
 |
 |
эта возможность. Подобные, чисто женские, штучки всегда действовали мне на нервы. Я
покидаю трибуну и начинаю, пригибаясь, проталкиваться сквозь толпу, чтобы скорее
скрыться. Я не намного выше среднего гетенианца, однако в толпе рост мой почему-то
привлекает внимание. Вот он, смотрите, вон Посланник. идет!
Разумеется, это моя работа, но порой подобное внимание здорово ее осложняет; все чаще
я мечтаю о том, чтобы стать совсем неприметным, обычным гетенианцем. Как все.
Пройдя квартала два по Пивоваренной улице, я свернул к своему дому и вдруг -- здесь
толпа уже значительно поредела -- обнаружил, что рядом со мной идет Тайб.
-- Церемония прошла поистине безупречно, -- восхищенно заявил кузен короля,
улыбаясь мне и показывая длинные, чистые, желтоватые зубы. Потом зубы исчезли в
складках и морщинах его лица, тоже желтоватого, -- лица старика, хотя Тайб был вовсе не
стар.
-- Добрый знак перед успешным открытием нового порта, -- откликнулся я. -- О да,
разумеется! -- Зубы появились снова.
-- Церемония кладки замкового камня очень впечатляет... -- О да! Этот ритуал
соблюдается с незапамятных времен. Впрочем, лорд Эстравен вам, конечно же, все это
уже рассказывал...
-- Лорд Эстравен вовсе не обязан что-то мне рассказывать. Я старался говорить
равнодушным тоном, и все же каждое мое слово для Тайба звучало двусмысленно.
-- О да, разумеется, я понимаю, что... -- торопливо заговорил он. -Просто лорд Эстравен
славится своей благосклонностью по отношению к
иностранцам. -- Он снова улыбнулся, демонстрируя зубы, каждый из которых как бы таил
в себе особую, отдельную тайну -- две, три, тридцать две тайны! Тридцать два значения
каждого слова!
-- Не многие здесь до такой степени иностранцы, как я, лорд Тайб. Я очень признателен
здешним жителям за их доброту.
-- О да, конечно, конечно! А благодарность -- это ведь столь редкое благородное
чувство, воспетое поэтами. И реже всего благодарность встречается здесь, в Эренранге;
без сомнения, именно потому, что чувство это не имеет практического применения. Ах, в
какие суровые, неблагодарные времена мы живем! Все теперь не так, как бывало в
старину, не правда ли?
-- Я крайне мало знаю об этом периоде, лорд Тайб, однако и в других мирах мне
приходилось слышать подобные сожаления.
Тайб некоторое время пристально смотрел на меня, словно ставил диагноз: безумие.
Потом снова показал свои длинные желтые зубы.
-- О да, конечно! Да! Я как-то все время забываю, что вы прибыли сюда с другой
планеты. Вам-то, разумеется, об этом никогда не удается забыть. Хотя, без сомнения,
жизнь здесь, в Эренранге, была бы куда лучше, проще и безопаснее для вас, если бы вы
все-таки сумели об этом забыть, а? Да-да, конечно! Но вот и моя машина: я велел, чтобы
меня ждали здесь, подальше от толчеи. Я бы с удовольствием вас подвез, но должен
отказать себе в этом удовольствии, ибо весьма скоро обязан быть во дворце, а, как гласит
пословица, бедным родственникам опаздывать не годится. Даже и королевским, не так
ли? О да, конечно! -- И кузен короля нырнул в свой маленький черный электромобиль,
еще раз показав мне все свои зубы и пряча глаза в паутине морщин.
Оставшись в одиночестве, я двинулся к себе на Остров 1. Сад перед ним, после того
как стаял последний зимний снег, стал наконец открыт взору. Зимние двери,
расположенные в трех метрах от поверхности земли, были уже опечатаны и теперь
несколько месяцев останутся закрытыми -- пока вновь не наступит осень и за ней следом
не придут морозы, не выпадут глубокие снега. Рядом с домом, среди размокших клумб,
луж, покрытых ломкими ледяными корочками, и быстрых, нежноголосых весенних
ручьев, прямо на покрытой первой зеленью лужайке стояли и нежно беседовали двое
юных влюбленных. Их правые руки были судорожно сцеплены -- одна в другой. Первая