 |
 |
 |
 |
|
 |
 |
Я двинулся дальше, и он не пошел за мной. Но за мной следовала тень моего брата.
Плохо я поступил, заговорив о нем. Я вообще всегда все делал плохо.
В гавани мне не повезло. У причалов не оказалось ни единого судна из Оргорейна, на
котором я уже к полуночи мог бы оказаться за пределами Кархайда, как было предписано
Королевским Указом. Мне встретилось всего несколько человек, да и те спешили домой; я
заговорил с рыбаком, возившимся у своей лодки с разобранным двигателем; рыбак только
молча взглянул на меня и тут же отвернулся. Мне стало страшно: если этого человека не
предупредили заранее, то откуда бы ему меня знать? Значит, слуги Тайба опередили меня
и специально стараются задержать в Кархайде, чтобы истекло время отсрочки. Тогда
казнь неизбежна. Горечь и злоба душили меня; теперь к ним прибавился страх. Я как-то
не думал, что Указ о ссылке -- всего лишь предлог, и меня в любом случае намерены
физически уничтожить. Едва лишь пробьет Час Шестой, как люди Тайба возьмут меня
голыми руками. Тогда бессмысленно будет кричать "Убивают! ", ибо свершится
правосудие.
Я уселся на мешок с песком. Причал был открыт всем ветрам и взорам. Слышались
бесконечные шлепки волн о сваи, внизу качались и подпрыгивали привязанные рыбачьи
лодки. У дальнего конца пирса горел фонарь. Я сидел и смотрел на этот огонек и дальше -
- в темную морскую даль. Некоторые сразу начинают решительную борьбу с опасностью,
но только не я. Этим даром я не обладаю; у меня скорее дар предвидения. Когда же угроза
становится реальностью, я почему-то резко глупею. А потому я и сидел на мешке с
песком, тупо размышляя, сможет ли человек доплыть до Оргорейна без лодки. Воды
залива Чарисун только что очистились ото льда -- на месяц или два. Некоторое время в
ледяной воде можно, конечно, продержаться, но до порта Орготы около двухсот
километров. Впрочем, плавать я совсем не умею. Потом я стал смотреть в сторону города
и обнаружил, что ищу взглядом Аше; я все еще надеялся, что он последует за мной,
несмотря на запрет. И тут я ощутил такой жгу чий стыд, что сразу вышел из оцепенения и
вновь обрел способность мыслить трезво.
Выбора у меня не оставалось: придется дать взятку или убить его -этого рыбака, что
все еще возился о своей лодкой. Кстати, отвратительная лодка, с ней и возиться-то не
стоило. И мотор у нее никуда не годится. Еще оставалась кража. Однако рыбаки всегда
запирают моторы своих лодок. Так что нужно сперва отомкнуть цепь, которой лодка
крепится к причалу, добраться до мотора, завести его, выбраться -- при свете яркого
фонаря, что горит на пирсе! -- в открытое море и плыть одному в Оргорейн, хотя я ни раз
жизни не плавал на моторной лодке. Довольно глупое и, пожалуй, безнадежное
предприятие. Впрочем, мне приходилось иметь дело с весельной лодкой -- на Ледяном
озере в Керме... Я еще раньше приметил одну весельную лодку, привязанную между
двумя сваями во внешнем доке. Ну что ж, увидел -- украл. Я
бросился туда прямо под удивленно уставившимися меня глазами фонарей, спрыгнул в
лодку, легко отвязал ее от причала, вставил весла в уключины и решительно двинулся по
кипящей черной воде в открытое море; отблеск фонарей плясал и дробился на волнах.
Когда я отплыл уже достаточно далеко, то на минуту остановился, чтобы поправить одно
из весел, которое туго поворачивалось в уключине, ведь мне еще предстояло грести и
грести, хотя в глубине души я надеялся, что на следующий день меня подберет, например,
орготский патрульный корабль или какое-нибудь рыболовное судно. Нагнувшись над
уключиной, я неожиданно почувствовал столь сильную слабость, что' почти потерял
сознание и, скрючившись, застыл на банке. То было последствие пережитого мной
приступа трусости. Я и не подозревал, что способен до такой степени струсить. Я поднял
глаза и тут же на самом краю пирса увидел две черные фигуры -- как две кривые черные
ветки дерева в свете фонаря, раскачивающегося над разделяющей нас водой. Тут до меня
дошло, что мой внезапный паралич следствие не столько пережитого страха, сколько
непроизвольного предчувствия смерти: кто-то тщательно целился в меня из ружья.
Я сумел разглядеть это ружье у одного из них в руках. Если бы уже перевалило за