 |
 |
 |
 |
|
 |
 |
Когда из ансибля выползла лента с напечатанным ответом, я оторвал кусок и подал
Аргавену. Он уронил ленту на стол и снова отошел к центральному камину -- чуть в огонь
не влез -- и со всей силы пнул ногой горящее полено, гася взметнувшиеся искры руками.
-- Столь же "полезный" ответ я мог бы получить у любого из своих предсказателей. Но
хитроумных ответов еще недостаточно, господин Аи. Недостаточно и этой вашей
машинки. И вашего корабля. Целый мешок хитроумных фокусов и сам фокусник в
придачу! Вы хотите, чтобы я поверил вам, вашим сказочкам и "посланиям из Космоса"?
Но с какой стати мне верить им, да и вообще слушать вас? Если там, среди звезд, даже и
существует восемьдесят тысяч миров, населенных чудовищами, то мне-то что с того? Нам
от них ничего не нужно. Мы избрали для себя жизненный путь и давно уже следуем этим
путем. Кархайд стоит у ворот новой эпохи, великой Новой Эры. И мы пойдем дальше
своим путем... -- Он заколебался, словно утратив нить рассуждений -- не его собственных,
разумеется. Если Эстравен и перестал быть "королевским ухом",
то им непременно стал кто-то другой. -- А если бы жителям этой Экумены что-нибудь
действительно было нужно от нас, они никогда не прислали бы вас одного. Это просто
шутка, мистификация. Иначе инопланетяне буквально кишели бы здесь.
-- Но ведь для того чтобы отворить одну дверь, тысячи людей вовсе не требуется. Ваше
Величество.
-- Однако тысячи людей могут потребоваться, чтобы держать ее открытой. -- Экумена
подождет, пока вы сами не откроете ее, Ваше Величество. Она ничего не станет требовать
у вас силой. Я был послан сюда один и работал в одиночку все это время, чтобы у вас
даже возможности не возникло бояться меня.
-- Бояться вас? -- переспросил король, поворачивая ко мне исчерканное тенями лицо и
отвратительно ухмыляясь. Голос его сорвался на крик. -- Но я действительно боюсь вас,
Посланник! Я боюсь тех, кто послал вас! Я боюсь лжецов, я боюсь трюкачей, но больше
всего я боюсь горькой правды. Именно поэтому я столь успешно правлю своей страной.
Только поэтому. Ибо мной самим правит страх. Да, страх. И нет ничего сильнее страха. И
ничто в этом мире не вечно. Вы тот, за кого себя выдаете, и все же вы всего лишь чья-то
шутка, фокус трюкача. Там, меж звездами, ничего нет, там лишь пустота, ужас и тьма; и
вы прилетаете оттуда совершенно один, и еще пытаетесь испугать меня. Я и так уже
достаточно напуган, хоть я и здешний король. Но настоящий правитель здесь -- страх! А
теперь забирайте ваши звуковые ловушки и прочие штучки и убирайтесь, больше нам не о
чем говорить. Я отдал приказ, чтобы в пределах Кархайда вам предоставили полную
свободу действий.
Итак, аудиенция была окончена, и -- тук-тук-тук -- мои башмаки простучали обратно
по бесконечному красному полу в красноватом сумраке Красного Зала, пока
двустворчатая дверь, выплюнув меня наружу, не захлопнулась за моей спиной.
Я потерпел неудачу. Полную неудачу. Но то, что особенно беспокоило меня, когда,
покинув королевский дворец, я шел по аллеям парка, было связано не столько с самим
провалом моей деятельности в Кархайде, сколько с ролью в нем Эстравена. Почему
король сослал его как защитника союза с Экуменой (что, по всей видимости, и составляло
основу его преступления и служило причиной Указа о высылке), если (судя по словам
самого короля) на самом деле Эстравен агитировал его против этого союза? Когда именно
он начал советовать королю не доверять мне, и почему? Почему в таком случае он сам
был сослан, а я оставлен на свободе? Кто из них был большим лжецом и ради какой
дьявольской цели они лгали мне оба?
Эстравен -- чтобы спасти собственную шкуру, так я тогда решил; ну а король?
Наверное, чтобы спасти собственное лицо. Объяснение казалось довольно
правдоподобным. Однако я по-прежнему не был уверен, действительно ли Эстравен лгал
мне? Я вдруг понял, что вовсе не уверен в этом.
Я как раз шел мимо Углового Красного Дома. Ворота в сад были открыты. Я заглянул
туда и увидел деревья серем, склонившие свои беловатые стволы над темной водой пруда;