 |
 |
 |
 |
|
 |
 |
Несколько секунд я лежал абсолютно неподвижно, оценивал результаты скачка.
Кажется, все на месте, вплоть до ушибов и синяков. Никуда не исчез и шум моря, хотя
вокруг сгустилась темнота. Видимо, старое место я все же покинул, но трудно сказать, в
какое новое попал.
Инструкция гласила: при срыве во время перехода нужно сохранять неподвижность и
ожидать второго скачка - что в данном случае могло продолжаться довольно долго. Кроме
того, еще не выжил ни один, кто бы мог доложить о таких срывах, поэтому вполне
возможно, что инструкция ошибалась. Я осторожно вдохнул. Ничего не произошло. Тогда
я решил действовать.
Я поднялся, сделал шаг, словно сквозь занавес, и попал в тишину и странную темноту,
пронизанную маленькими ослепительными точками, какие видишь за мгновение перед
тем, как потерять сознание от потери крови. Но прежде, чем я сообразил, что к чему,
блеск исчез, и передо мной появилась стандартная кабина темпорального скачка этапной
некс-станции. И я мог дышать.
Отдышавшись, я повернулся и посмотрел на занавес, сквозь который прошел. Это была
обыкновенная стена из железобетона, если мне не изменяет память, метра в два толщиной.
Может быть, гул, который я слышал, издали молекулы метана, смешавшиеся с моими
собственными ста восемьюдесятью фунтами загрязненной воды?
Я решил поразмышлять над этим феноменом позже. Сейчас меня ждали более
неотложные дела - отыскать руководителя станции и доложить о разрушении моей
станции в результате неожиданного нападения.
Комнаты на оперативном уровне я осматривал минут десять - никого. То же самое меня
ожидало в жилом комплексе. И в аппаратной, и в энергетическом отсеке...
Приток энергии был в норме, пластины излучателя находились под нагрузкой, по
всему пульту горели зеленые лампочки, но на станцию не поступал даже микроэрг.
Что было невозможно. Связи, соединявшие этапную станцию с Центром Некса, при
помощи которых также осуществлялось управление персоналом, работавшим вне ее,
требовали хоть каплю энергии. Иначе и быть не могло. Пока существовала система, нигде
в нормальном пространстве-времени не могло возникнуть такое положение вещей, с
которым я здесь столкнулся.
Следовавший из всего этого вывод меня не обрадовал, но что поделаешь? Либо
система Чистки Времени больше не существовала, либо я находился за пределами ее
действия. И, поскольку сфера ее влияния распространялась на все пространство-время, не
понятно было, что же оставалось мне.
Все темпоральные станции одинаковы: здание, оборудование, электронные
характеристики. Некоторые ученые даже считали, что так как массовое производство
станций осуществлялось времядробильным процессом, распределявшим их вверх и вниз
по темпоральной кривой, они были идентичными и представляли собой разные временные
стороны одной и той же физической матрицы. Но все это теоретически, а практика -
совсем другое дело. Так что сначала предстояло выяснить, куда же я попал.
Я пошел вдоль прохода к шлюзовой камере (некоторые площадки, отведенные под
станции, были окружены враждебной средой, враждебной по отношению к тому, что
Центр Некса считал обычной жизнью), открыл люк и чуть было не шагнул наружу.
Но успел остановиться. Где-то в десяти футах от входного крыла пол кончался.
Дальше все застилал жемчужно-серый туман, завихрявшийся у невидимой преграды,
которая удерживала его от рассеивания. Я дошел до края, лег плашмя и посмотрел вниз.
Дно станции терялось в тумане. Та часть, которая была видна, ровно и гладко блестела,
как зеленое стекло.
Как тот, покрытый стеклом край кратера, что остался на Береге Динозавров...
Я отполз от края мира, вернулся на станцию, нашел хранилище и набрал наугад вызов
кассеты. На экране вспыхнула бегущая информация - обычные данные о затратах энергии,
о колебаниях темпоральной кривой, о прибытии и отправлении агентов - листы обычных