 |
 |
 |
 |
|
 |
 |
- Что с вами случилось?
- Я шел с вокзала... что-то случилось? Ничего не помню. Где я? - В больнице. Вас сняли
спасатели с волнолома. Вы много времени провели в воде. Вы помните это?
- Нет.
- У вас на голове был мотошлем. Вы ехали на мотоцикле? - Я не помню, - говорит Эрик
беспомощно. - Я шел с вокзала... и все. - Понятно, - говорит человек и встает. - Хотите
спать?
- Наверное, - говорит Эрик. - Хочу.
- Спите, - говорит человек, и Эрик засыпает. Пошел дождь, перестал и опять пошел -
мелкий, злобный, холодный. От него никак нельзя было укрыться, Эрик ерзал, ворочался,
наконец проснулся. Капли били по дребезжащему подоконнику. Был уже, кажется, вечер.
Сразу засосало под ложечкой - и от голода, и от чувства, что что-то осталось
несделанным. Эрик осторожно встал. Ноги держали, хотя и ломило во всех суставах, да и
мышцы гудели, как провода под ветром. В палате была еще одна койка - пустая, даже без
матраца. Туалет был здесь же: туалет, умывальник и даже душ. Эрик стянул с себя
пижаму и пустил самую горячую воду. Струи проникали до самой селезенки, вымывая из
организма последние воспоминания об утреннем холоде. Он растирался шершавым
полотенцем, когда дверь палаты открылась.
- Больной! - сказал чей-то полузнакомый голос. - Ты куда пропал? - Иду! - откликнулся
Эрик.
ловек с запоминающимся лицом: огромный выпуклый лоб, переходящий в лысину, живые
глазки за очками, слегка приплюснутый нос, светлые усы и бородка - светлые, редкие и не
слишком обязательные, а потому, наверное, и неухоженные. Была на нем светло-серая
рубашка с короткими рукавами и застиранные до белизны джинсы.
- Полное выздоровление? - поинтересовался он, и Эрик вспомнил этот голос: когда он
просыпался, голос задавал вопросы.
- Вы доктор? - спросил Эрик.
- Да, - сказал тот. - Про вас я уже все знаю. Меня зовут Леопольд Петцер, я доктор
медицины, психоневролог. Мы сейчас находимся в больнице Общества спасения на водах
- я у них изредка консультирую, сегодня, в частности. Пока вы тут спали, я попытался
восстановить события вчерашнего вашего дня... Эрик! Слушайте, можно говорить вам
"ты"? Так лучше... Значит, дела обстоят... м-м... есть одно обстоятельство, я скажу еще
какое, которое заставило меня тобой заинтересоваться. Так вот: все, что я делал, я делал
по собственной инициативе, и только. Что бы я ни узнал - дальше меня дело не пойдет.
Без твоего, разумеется, согласия. Ни полиция, ни сам господь бог не узнают от меня
ничего. Можешь мне не верить, можешь запираться - тогда я тебе не сумею помочь. А
тебе нужна помощь, не так ли? Ладно, ты пока думай, а я буду говорить. Значит, по
порядку: в седьмом часу вечера Эрик Томса вышел из дома, одетый несколько теплее,
чем того требовала погода. За два часа до этого девушка Эрика Томсы вышла из его
квартиры в весьма расстроенных чувствах. В восемь часов Эрик приходит к матери своего
близкого друга и узнает от нее, что друг погиб, а через десять минут выбегает вон.
Наконец, в двенадцать часов ночи его видят на вокзале, он чем-то расстроен, говорит, что
провожал подружку, и уходит куда-то. Наконец, в семь часов утра его снимают с того, что
называется волноломом, - на самом деле это конец одной из канализационных труб, но
сейчас это неважно, - так вот, его снимают с этого волнолома в километре от берега,
снимают в бессознательном состоянии, причем на голове у Эрика Томсы шлем,
принадлежащий некоему Алексу Ференцу, без определенных занятий, который ночью
подвергся - я говорю об Алексе - нападению банды неизвестных подростков и получил
легкие телесные повреждения. Наконец, в найденной на берегу сумке обнаружены
документы на имя Эрика Томсы и железнодорожный билет на поезд, отходивший в
двадцать три соро к... денег вот, к сожалению, не оказалось... Далее: поскольку Эрик
Томса был, так сказать, слегка заторможен, то черепно-мозговая травма у него не