 |
 |
 |
 |
|
 |
 |
только посмотрю. Дождусь утра и посмотрю на нее. И все. Он даже знал, откуда
посмотрит - там, прямо напротив ее дома, крытая автостоянка, и забраться на ее плоскую
крышу ничего не стоит... отдохнуть до утра... Он поднес часы к глазам: начало второго.
Ничего себе. И устал фантастически...
Где-то впереди чихнул, крутнулся и заглох мотоциклетный движок. Эрик остановился.
Опять нахлынуло чувство повторности: ревущие моторы, стремительный полет над
красной, с черными ямами, землей... Сердце застучало, как в нетерпении. Эрик медленно
пошел на звук.
Это была поляна, проплешина в зарослях, и на ней стояло десятка два мотоциклов и
сидело в кружок столько же парней и девчонок. Горело несколько подфарников, давая
достаточно света, пятачок был маленький, тесный, и Эрик расслышал многое, хотя
говорили тихо.
-... потому что знаю. Сам видел, как они...
- Ты же их не знаешь. Как ты можешь говорить, они или не они? -... точно, что не наши.
- Да уж... Свалят-то на нас. - Тем смешнее.
- Доказательств-то у них нет. - А то ты не знаешь, как эти доказательства делают?.. -
Зачем только?..
-... проще простого: берешь бутылку из-под шампанского, в пробку вставляешь золотник
от камеры, в бутылку - керосин, и через золотник напускаешь газ - пока не перестанет
растворяться...
-... смысл, смысл-то в чем?
- Можно попробовать...
- А по-моему, так безнадега все это, надо лечь на дно и отлежаться... - Лежи, нужен
ты...
- А Руммера что - тоже они? Я же говорю... -... они до этого комбината давно
добираются, в позапрошлом году еще бомбу на территории нашли - не взорвалась...
- Надо попробовать. Там недалеко от забора есть такая хитрая цистерна...
- А ты хоть знаешь, что в этой цистерне? Там, может, такое, что весь город... того... без
глаз останется?
- Да, но надо же что-то делать... - А если высоковольтную линию гробануть? - Как ты
ее гробанешь?
- Есть одна мыслишка. Дельтаплана ни у кого нет? Эрик осторожно сдал назад.
Любители, черт бы их побрал... Главное, что смысла в этом меньше, чем в старой
подметке. Можно взрывать трубопроводы и цистерны, валить дымовые трубы,
забрасывать высоковольтные линии медной проволокой с дельтапланов - бесполезно,
бесполезно... Все бесполезно. Его охватывало отчаяние. Все - бесполезно, все на свете...
не переломить, не сдержать хода, не отскочить в сторону - вырубят и сожгут леса, загадят
море, сожгут воздух, - ничего не поделать, к этому идет, к этому шло всегда и теперь
продолжает идти, только все быстрее и быстрее, и потом, когда мы будем выходить
наружу в резиновых плащах и противогазах, чтобы отоварить талоны на
дистиллированную воду... пахнущую железом и резиной... Сзади донесся негромкий, но
приближающийся звук мотора, возник под ногами рыскающий свет фары: кто-то
медленно ехал на мотоцикле по тропе. Эрик отступил в сторону, прижался к стволу
дерева, слился с ним. Мотоциклист был один. Он ехал чуть быстрее пешехода. Эрик
пропустил его мимо себя - почему-то вдруг накатил страх, что-то померещилось, когда
увидел на фоне освещенной листвы черный силуэт с круглой, непомерно большой
головой, - и в следующий миг Эрик прыгнул по-рысьи на спину мотоциклисту и вырвал
его из седла, мотоцикл упал рядом, коротко взревел и заглох, человек лежал неподвижно,
и Эрик трясущимися пальцами стал дергать застежку шлема, сорвал шлем - и вдруг,
подхваченный непонятно чем, вскочил, прижимая шлем к животу, и бросился в темноту -
как в спасение, как в рай, добежал, опустился на колени, благоговейно, бережно
расправил ремни, пригладил волосы, не торопясь надел шлем, застегнул ремень и