 |
 |
 |
 |
|
 |
 |
и секунды.
- Проглотишь всухую? - спросил Тригас. - Вряд ли...
- Тогда сейчас, - Тригас сходил на кухню и принес стакан воды. Таблетки были горькие,
с отвратительно-сладковатым привкусом, и Март пожалел, что разжевал их - надо было
глотать целиком.
- Ну вот, - через полчаса будешь как новенький. На тебе остальные, - он сунул Марту
упаковку. Март не смог удержать ее в руке, таблетки упали на пол. Тригас поднял их и
положил Марту в карман.
- Юхан, - сказал Март, - пожалуйста, вынь вон из того фотоаппарата кассету. А еще
лучше - засвети пленку.
- Что это за пленка?
- Жизнь и смерть нашего друга Петцера. - Он... умер?
- Нет, я неудачно выразился. Просто он заложник за эту пленку. Если она попадет в чьи-
нибудь руки, Петцера убьют.
- Я примерно понимаю, что такое "заложник", - кивнул Тригас. А если не попадет?
- Что не попадет? - Ты сказал, что если попадет не в те руки... А если не попадет? - Не
знаю. Не знаю, что хорошего... вообще ничего не знаю.
- Так что там?
- Там результаты натурных испытаний нового боевого отравляющего вещества на
наших с тобой знакомых...
- Так это были не террористы? Я так и подумал почему-то. - Бывшие террористы.
Теперь это, наверное, какое-то секретное армейское подразделение.
- Слушай, а как ты оказался в курсе этого? - Да вот, занесла нелегкая. Случайно, в
общем. - Врешь ведь. Я давно догадывался, что ты... Сам знаешь, что я думал. - Не
совсем так, - возразил Март. - Это было бы слишком банально... Я не просто выдаю себя
за другого. Я и есть тот другой. И тот, и другой - в одном теле два человека. Так
получилось, приходится жить за двоих.
- Никакие ты не два человека, - сказал Тригас. - Ты просто несчастная жертва ядерных
испытаний, живущая в мире, для тебя не предназначенном. И мечешься ты, и хочешь что-
то сделать, только ничего сделать нельзя, потому что все уже сделано. Жизнь проиграна,
дело проиграно, надо просто кончить комедию на должной ноте - чтобы звучала
подольше. У тебя хорошо получилось там, на стене. Это - долго. А у меня ни черта не
получаетс я...
- Отпусти себя на волю. - Страшно, - передернул плечами Тригас. - Страшно на воле. Я
не выживу на воле.
Они оба замолчали, потому что слишком много надо было им друг другу сказать и
слишком мало было отсчитано им времени. Так и слышались в тишине удары метронома -
большого спокойного сердца некой снисходительной твари...
- У всех свое предназначение, - сказал Тригас. - Кто-то ложится костьми. Нам с тобой
дано умение творить чудеса. Но я не могу им воспользоваться - боюсь, боюсь и... уже не
могу. Слишком успешно я с этим умением расправлялся. А ты еще можешь. И должен.
Уезжай. И не вяжись больше во всякие эти дела. Нас так мало осталось. Делай, делай свое
дело - пока не придут за тобой. Все равно придут, так пусть хоть из-за настоящего, а не из-
за всякой пыли...
- Это не пыль, - сказал Март. - Это тоже настоящее, только по-другому. - Настоящее, -
легко согласился Тригас, - но этим могут заниматься и другие. Ты должен сохранить себя
насколько сможешь. Уезжай.
- А ты?
- А я хочу посмотреть на тех, которые придут сюда. Слишком задешево мы им
доставались. Они ведь сюда идут не только от ненависти - поразвлечься. А обо мне не
жалей. Я же... Я чуть не стал вампиром. Хотел стать как они, представляешь? И еще
захочу, если... Уезжай. На моей уезжай. Хорошая машина.