 |
 |
 |
 |
|
 |
 |
удлиняться глазоножках. Особенно в случаях, когда за миг до этого он прикидывался
стеснительным, словно девица в халате, и ни за что не хотел их показывать.
Поэтому прошло довольно много времени, прежде чем Фафхрд начал нетерпеливо
пощелкивать пальцами - сперва чуть слышно, потом все громче и громче. На пламя он
уже не смотрел. Все равно там не было видно ничего, кроме дразнящих, колеблющихся
теней.
Наконец зеленые глаза вплыли назад в клобук, словно возвращающиеся в гавань
таинственные корабли. Пламя снова сделалось ярко-зеленым, и Нингобль проговорил:
- Мой нежный сын, теперь я понимаю, чем ты озадачен, и попробую тебе помочь.
Видел-то я много чего, но всего объяснить не смогу. Возьмем Серого Мышелова. Он
находится ровно на двадцать пять футов глубже самого глубокого подвала во дворце
Глипкерио Кистомерсеса. Он не похоронен там и даже не мертв, хотя двадцать четыре
двадцать пятых его тела мертвы. Но при этом он жив.
- Как это? - разведя руками, вытаращил глаза Фафхрд. - Понятия не имею. Он
окружен врагами, но рядом с ним находятся два друга определенного сорта. Теперь о
Ланкмаре, тут все более понятно. Он подвергся нашествию, в его стенах повсюду зияют
бреши, на улицах идут сражения с жестокими захватчиками, число которых превышает
количество жителей в... - силы небесные? - раз в пятьдесят, да и снабжены они самым
современным оружием. Но ты можешь спасти город, можешь решить исход битвы - это я
вижу очень отчетливо, - если только поспешишь к храму истинных богов Ланкмара,
взберешься на его звонницу и ударишь в колокола, молчавшие бессчетное число столетий.
Скорее всего, для того, чтобы поднять богов. Но это лишь мое предположение.
- Уж больно не хочется иметь дело с этой пыльной шайкой, - пожаловался Фафхрд. -
Насколько мне известно, они больше похожи на ожившие мумии, нежели на настоящих
богов, - иссохшие нелюбезные типы, присыпанные, словно песком, всякими ядовитыми
старческими бзиками.
Нингобль пожал под плащом крутыми плечами:
- Мне казалось, что ты смельчак и любишь выказывать отчаянную храбрость.
Язвительно чертыхнувшись, Фафхрд осведомился: - Но если даже я раскачаю эти
ржавые колокола, то каким образом Ланкмар сможет продержаться до моего появления -
ведь его стены проломаны, а врагов в пятьдесят раз больше, чем горожан?
- Этого я не могу тебе сказать, - уверенно отозвался Нингобль. - А как я доберусь до
храма, если на улицах идут бои?
Нингобль снова пожал плечами:
- Но ты же герой, тебе лучше знать. - Ну а что с оловянным свистком? - раздраженно
поинтересовался Северянин.
- Понимаешь ли, насчет свистка я ничего не увидел. Ты уж извини. Он у тебя с собой?
Можно взглянуть?
Фафхрд с ворчанием извлек из тощего кошеля свисток и, обойдя костер,
продемонстрировал его колдуну.
- Ты пробовал в него дунуть? - спросил Нингобль. - Нет, - удивленно отозвался
Северянин и поднес свисток к губам. - Не вздумай! - взвизгнул Нингобль. - Ни в коем
случае! Никогда не свисти в незнакомый свисток. Он может накликать на тебя кое-что
похуже свирепых мастиффов или даже стражи. Ну-ка, дай сюда.
Выхватив у Фафхрда вещицу своим вновь как бы ожившим рукавом, волшебник
поднес ее к клобуку, покрутил так и сяк, после чего выпустил четыре змеевидных глаза и
принялся рассматривать свисток чуть ли не вплотную.
Наконец он спрятал глаза, вздохнул и проговорил: - Ну, даже не знаю, что и сказать.
На нем, правда, есть надпись из тринадцати значков - прочесть я ее не могу, вижу только,
что их тринадцать. И если сопоставить это с изображением какого-то лежащего
животного из породы кошачьих на другой стороне... Словом, я полагаю, что этим
свистком можно вызвать боевых котов. Но имей в виду, это всего лишь умозаключение,