 |
 |
 |
 |
|
 |
 |
отбрасывали ногой в сторону; и висевшие по углам гроздья усатых моллюсков; и, как
казалось Фафхрду, еще какие-то существа, поспешно удиравшие у них с пути. В голове у
него все более отчетливо звучала мысль: остальные явно должны понимать, где они
находятся. Должны сообразить, что желтоватое свечение - это морская фосфоресценция.
Должны догадаться, что они идут по жилищу самых таинственных обитателей глубин.
Они обязательно должны осознать, что Симоргия действительно погрузилась под воду и
всплыла только вчера или даже несколько часов назад.
Но люди шли за Лавасом Лерком и все так же пели, кричали и быстрыми глотками
вливали в себя вино, поднося на ходу бурдюки к запрокинутым головам. А Фафхрд
лишился дара речи. Плечи ему свело, словно море всей тяжестью уже давило на них. Его
ум был совершенно подавлен зловещим появлением затонувшей сморгни. Воспоминания
о легендах. Мысли о черных столетиях, в течение которых морская живность медленно
влезала, вползала и вплывала сюда, пока не заняла каждую щелочку и трещину и
Симоргия не слилась с таинственным океаном. В глубоком гроте, выходившем в коридор,
Фафхрд увидел каменный стол и рядом широкое каменное кресло; ему показалось, что он
различил даже осьминога, который, словно передразнивая человека, развалился в кресле,
обвив щупальцами подлокотники и глядя на пришельцев немигающими блестящими
глазками.
Постепенно фосфоресценция становилась все ярче, и дымные факелы побледнели. А
когда пение смолкло, прибоя уже не было слышно.
Коридор резко повернул вбок, и Лавас Лерк издал торжествующий вопль. Его
приспешники, спотыкаясь, пошатываясь и перекликаясь, поспешили следом. - Симоргия!
- вопил Лавас Лерк. - Мы нашли твою сокровищницу!
Потолок квадратной комнаты, в которую они попали, был значительно ниже, чем в
коридоре. В ней стояли черные, пропитавшиеся водой, тяжелые окованные железом
сундуки. Под ногами чавкал густой ил, тут и там виднелись лужи воды. Свечение стало
еще ярче.
Пока остальные раздумывали, светлобородый гребец выскочил вперед и дернул за
крышку ближайшего сундука. Ее угол остался у него в руках: дерево оказалось мягче
сыра, а металл - черным вязким илом. Гребец снова вцепился в сундук и почти целиком
сорвал с него крышку тускло заблестело золото, чуть засверкали покрытые тиной
самоцветы. По драгоценностям пробежало похожее на краба существо и юркнуло в дыру
в задней стенке.
С алчным воплем матросы набросились на сундуки, принялись их дергать, трясти и
даже рубить мечами трухлявое дерево. Двое грабителей, борясь за право открыть сундук,
рухнули прямо на него, он разлетелся на кусочки, и они продолжали тузить друг друга,
лежа в грязи на груде драгоценностей.
Все это время Лавас Лерк так и не сошел с места, откуда издал недавно язвительный и
ликующий крик. Фафхрду, который стоял рядом, забытый всеми, показалось, что Лавас
Лерк огорчен тем, что его долгие поиски увенчались успехом, и отчаянно ищет чего-то
большего, нежели золото и драгоценные камни, чтобы насытить свой дикий каприз. Затем
Фафхрд обратил внимание, что Лавас Лерк что-то внимательно разглядывает - это была
квадратная, заросшая илом, но несомненно золотая дверь в противоположной стене
комнаты с изображенным на ней странно изгибающимся и плоским, словно одеяло,
морским чудовищем. Послышался гортанный смех Лаваса Лерка, и Северянин увидел, что
тот твердой поступью направился к двери, зажав что-то в руке. С удивлением Фафхрд
сообразил, что это отнятое у него кольцо. Он увидел, как Лавас Лерк толкнул дверь, но та
не шелохнулась. Он увидел, как, повозившись немного с кольцом, Лавас Лерк вставил его
в золотую дверь и повернул. Увидел, как после очередного толчка дверь чуть
приоткрылась.
И тут Фафхрд понял - мгновенно, как будто на него рухнула стена воды, - что все
происшедшее не случайно, что с того мига, как его стрела пронзила рыбу, все