 |
 |
 |
 |
|
 |
 |
демонам, которых их предшественники могли лишь представлять в своем воображении.
Даже я, уж на что сведущ в некромантии, часто чувствую отвращение.
Он умолк и загадочно посмотрел на Флиндаха. Тот заговорил, в первый раз с тех пор,
как вошел в комнату. Его голос был голосом человека, привыкшего к произнесению
магических формул, глубоким и звучным.
- Хозяин, то, что ты говоришь - правда. Однако как сможешь ты обойти их планы? Ты
так же хорошо, как и я, знаешь тот обычай, который запрещает, пожалуй, единственное
средство расстроить то, что они задумали.
Флиндах сделал паузу, словно собираясь сказать еще что-то, но Квормал резко
вмешался:
- Я составил схему, которая может сработать, а может и нет. Ее успех зависит почти
целиком от твоего сотрудничества.
Он понизил голос почти до шепота, жестом призывая Флиндаха подойти ближе.
- Даже у стен бывают уши, о Флиндах, а мне хотелось бы, чтобы этот план оставался в
полной тайне.
Квормал снова сделал призывный жест, и Флиндах подошел еще ближе, пока не
оказался на расстоянии вытянутой руки от своего хозяина. Пригнувшись, он встал в
такую позу, чтобы его ухо оказалось вблизи от губ властителя. Это расстояние было
самым близким из всех, на которые он когда-либо приближался к Квормалу, и странное
беспокойство заполнило его мозг, возрожденное небылицами детства. Этот древний
человек, не имеющий возраста, с перламутровой радужкой глаз, так похожих на его
собственные, казался Флиндаху нииракцам не сводным братом, а неким странным,
беспощадным сводным отцом.
Разрастающийся в нем ужас усилился, когда, он почувствовал, как жилистые пальцы
Квормала смыкаются на его запястье и мягко заставляют его придвинуться ближе, почти
стать на колени рядом с креслом.
Губы Квормала быстро зашевелились, и Флиндах подавил в себе стремление вскочить
и бежать, когда план начал разворачиваться перед ним. Свистящим голосом произнесена
фраза, последняя фраза, Квормал замолчал, и Флиндах осознал всю чудовищность этого
плана. В тот момент, когда это осознание проникало в его мозг, единственная свечка
оплыла, и погасла. Наступила полная тьма.
Шахматная игра была в разгаре; единственными звуками, не считая неумолчного
шарканья босых ног и шипения фитилей в лампах, были глухое постукивание шахматных
фигурок и отрывистое покашливание Хасьярла. Низкий стол, за которым сидели оба
брата, стоял напротив широкой сводчатой двери - единственного видимого входа в
комнату Совета.
Был и еще один вход. Он вел в Главную Башню Квармалла; и именно к этой, закрытой
ковром двери наиболее часто обращались взгляды Гваэя. Принц, был твердо уверен в
том, что сообщение о гороскопе будет таким же, как обычно, но в этот вечер его охватило
некое любопытство; он чувствовал смутное предзнаменование, возвещающее наступление
какого-то неблагоприятного события; это было похоже на предвещающие шторм порывы
ветра.
Сегодня боги даровали Гваэю знамение; знамение, которое ни его некроманты, ни его
собственное искусство не смогли истолковать к его полному удовлетворению. Так что он
чувствовал, что умнее будет подготовиться к развитию событий и не предпринимать
лишних шагов.
Как раз в тот момент, когда Гваэй смотрел на шпалеру, за которой, как он знал,
скрывалась дверь, откуда выйдет Флиндах, чтобы объявить о результатах составления
гороскопа, эта шпалера вздулась пузырем и задрожала, словно на нее подул какой-то
ветерок или легко толкнула чья-то рука.