 |
 |
 |
 |
|
 |
 |
В "Серебряном Угре" народу было немного, а зал тускло освещен горящими свечами, в
свете которых вяло двигались официанты, когда Фафхрд и Мышелов одновременно
вошли через разные двери и направились к одной из многочисленных пустых кабинок.
Единственным, кто весьма пристально наблюдал за ними, был серый глаз над узкой
полоской бледной щеки, обрамленной темными волосами, выглядывавший из-за
занавески самой дальней кабинки.
После того как были зажжены толстые настольные свечи, поставлены кружки и
кувшин с крепленым вином, подброшен уголь в тлеющую красными зернышками
жаровню на краю стола. Мышелов поставил перед собой свой плоский ящичек и,
ухмыляясь, сказал:
- Все в порядке. Драгоценности прошли испытание Очами - лакомый кусочек эта
девочка; потом о ней расскажу. Я получу деньги завтра вечером - все, что я запросил! Но
тебя, мой дорогой друг, я и не чаял увидеть живым. Давай же выпьем! Я так понимаю,
тебе удалось уйти с дивана Немии целым и невредимым по части органов и конечностей -
впрочем, тебе лучше знать. Но твои драгоценности?
- Им тоже удалось уйти, - ответил Фафхрд, позволяя кошелю слегка высунуться из
рукава и тут же пряча его обратно. - И я получу свои деньги завтра вечером... полностью
все, что я запросил, как и ты.
По мере того как он перечислил эти совпадения, его глаза становились все более
задумчивыми.
Они оставались такими, пока он делал два больших глотка вина. Мышелов наблюдал за
ним с любопытством.
- Был момент, - наконец медленно сказал Фафхрд, - когда мне показалось, что она
пытается проделать старый трюк с заменой моего кошеля на абсолютно такой же, но
заполненный всякой ерундой. Поскольку она видела кошель при нашей первой встрече,
она спокойно могла заказать другой, похожий, вместе с цепью и браслетом.
- Ну, и как?.. - спросил Мышелов. - О нет, оказалось, что это было нечто совершенно
иное, - беспечно сказал Фафхрд, хотя какая-то мысль не давала разгладиться двум легким
вертикальным морщинкам у него на лбу.
- Странно, - заметил Мышелов. - Был момент, всего один, имей в виду, когда Очи Ого,
если бы она действовала невероятно быстро, ловко и бесшумно, могла бы подменить мой
ящичек.
Фафхрд приподнял брови.
Мышелов быстро продолжал: - Я хочу сказать, если бы мой ящичек был закрыт. Но он
был открыт, и воспроизвести в темноте разноцветное сверкание драгоценностей нельзя
было никаким способом. Фосфор или светящееся дерево? Слишком тусклые. Горячие
угольки? Нет, я бы почувствовал тепло. Кроме того, как получить таким образом чистое
белое сияние бриллианта? Совершенно невозможно.
Фафхрд согласно кивнул, однако продолжал глазеть в точку над плечом Мышелова.
Мышелов протянул было руку к своему ящичку, но вместо этого с тихим смешком,
выражающим презрение к самому себе, поднял кувшин и осторожно, тонкой струйкой,
стал наливать себе новую порцию вина.
Фафхрд наконец пожал плечами, тыльной стороной руки пододвинул к Мышелову
свою собственную пустую оловянную кружку и мощно зевнул, чуть отклоняясь назад и в
то же время вытягивая руки с растопыренными пальцами через весь стол, словно
отталкивая от себя все мелкие сомнения и вопросы.
Пальцы его левой руки коснулись ящичка Мышелова.
На его лице появилось озадаченное выражение. Он посмотрел на свою руку и на
ящичек.
Затем, к великому изумлению Мышелова, который как раз начал наполнять кружку
Фафхрда, Северянин нагнулся вперед и прижался к ящичку ухом.
- Мышелов, - сказал он тихо, - твой ящичек жужжит.