 |
 |
 |
 |
|
 |
 |
заниматься своим делом, которое, как он полагал, быть может, и не слишком скоро, но в
конце концов позволит ему осуществить свое сердечное желание.
Хисвет томно покачала головой и отложила кинжал в сторону. - Фрикс моя
любимейшая рабыня, почти сестра, но в ней течет не наша кровь. Она и в самом деле
самая дорогая рабыня во всем Невоне, поскольку является принцессой, а сейчас,
возможно, и королевой своей страны. Путешествуя из одного мира в другой, она
потерпела здесь кораблекрушение, и ее одолели демоны, а отец ее спас на том условии,
что она будет служить мне вечно.
И тут Фрикс наконец заговорила, однако двигались при этом лишь ее губы и язык, а
сама она даже не взглянула на Мышелова и Хисвет.
- Или, любезнейшая госпожа, пока я, рискуя собственной жизнью, трижды не спасу вас
от неминуемой гибели. Один раз это уже произошло на борту "Каракатицы", когда вас
чуть было не сожрал дракон.
- Ты никогда не оставишь меня, дорогая Фрикс, - уверенно заявила Хисвет.
- Я нежно вас люблю и верно вам служу, - отвечала Фрикс. - Но ведь все имеет свой
конец, о благословенная барышня.
- Тогда меня станет защищать Серый Мышелов и ты мне больше не понадобишься, -
приподнимаясь на локте, чуть раздраженно отозвалась Хисвет. - А теперь оставь нас,
Фрикс, мне нужно поговорить с ним наедине.
С веселой улыбкой Фрикс вышла из пространства между смертоносными клетками,
сделала короткий реверанс, надела свою желтую маску и скрылась за одной из дверей,
задернутой тонкой серебристой занавеской.
Все еще опираясь на локоть, Хисвет повернула к Мышелову свое прекрасное узкое
лицо. Он нетерпеливо простер к ней руки, но она сжала его неугомонные ладони в своих
холодных пальцах и, лаская их и глядя ему прямо в глаза, спросила, вернее, сказала почти
утвердительно:
- Ты ведь будешь любить меня вечно, раз отправился за мной в эти темные, страшные и
запутанные подземелья крысиного царства?
- Конечно буду, о царица бесконечных услад, - пылко воскликнул Мышелов, вконец
ополоумевший от желания и верящий в сказанное всеми фибрами своей души - или почти
всеми.
- Тогда, я думаю, тебя нужно освободить вот от этого, - проговорила Хисвет и
положила обе ладони ему на висок. - Теперь, когда я безоговорочно верю тебе, это будет
оскорблять меня самое и мою красоту.
И, заставив Мышелова ощутить лишь легкий укол, она ловко выдавила ногтями у него
из-под кожи серебряную стрелку - так женщина выдавливает черный или белый угорь на
лице своего возлюбленного. Затем Хисвет протянула Мышелову ладонь с лежащей на ней
сверкающей стрелкой. Мышелов же ничего нового не почувствовал. Он продолжал
восторгаться Хисвет, как божеством, а тот факт, что прежде он веровал в какое-либо
божество не дольше нескольких мгновений, совершенно его не смущал, по крайней мере,
пока Хисвет не прикоснулась холодной рукой к его телу. Ее красноватые глаза были уже
не туманно-томными, а сверкающими. Мышелов хотел было ее обнять, но она
отстранилась и очень по-деловому сказала:
- Нет-нет, еще рано! Прежде нам нужно кое-что обдумать, радость моя, ведь ты
можешь оказать мне кое-какие услуги, которые не под силу даже Фрикс. Для начала, ты
должен убить моего отца - он вечно ставит мне палки в колеса и мешает мне
невообразимо, - а после его смерти я смогу стать императрицей, а ты - моим
возлюбленным принцем-консортом. Нашему могуществу не будет предела. Сегодня
ночью - Ланкмар! Завтра - весь Невон! Потом... покорение других вселенных, лежащих за
пределами космических вод! Порабощение ангелов и демонов, неба и ада! Поначалу
было бы неплохо, если бы ты выдал себя за моего отца, как проделал это с Григом, и
проделал весьма умело, могу это подтвердить, миленький. По части обмана ты очень