 |
 |
 |
 |
|
 |
 |
Мышелов и быстро приблизился к постели. Висевшая вокруг нечисть сердито
зашевелилась, стала биться о прутья клеток, раскачивая их, и принялась громко клацать,
пощелкивать и шипеть. Тем не менее Мышелов, бросив пояс с мечом на пол у постели и
встав на нее одним коленом, уже готов был накинуться на Хисвет, но в этот миг Фрикс
поставила между ними на груботканую простыню большой серебряный поднос, на
котором стояли графинчики со сладким вином, хрустальные кубки и тарелочки со
сластями.
Не обращая внимания на это препятствие, Мышелов протянул руку и сорвал
фиолетовую шелковую маску с лица девушки. Рука в фиолетовой перчатке выхватила у
него эту маску, однако не надела ее назад, и Мышелов увидел худощавое треугольное
личико Хисвет: щеки девушки пылали, глаза с красноватой радужкой блестели, однако
пухлые губы улыбались, обнажая длинные жемчужные верхние резцы, а с головы
спускались две длинные, до пояса косы с вплетенной, как у Фрикс, в серебристо-
белокурые волосы нитью, только более тонкой и серебряной, а не медной.
- Нет, - смеясь, проговорила она, - я вижу, ты слишком уж уверен в себе, и мне
придется защищаться. - Спустив руку с кровати, она достала откуда-то длинный и узкий
кинжал с позолоченной рукояткой. Игриво помахав им перед носом у Мышелова, девушка
заявила: - А теперь попробуй из кубков и тарелочек, что стоят перед тобой, дорогой гость,
но вот с прочими лакомствами будь поосторожней.
Мышелов послушно налил вина себе и Хисвет. Уголком глаза он заметил, что Фрикс,
бесшумно двигаясь в своем шелковом платье, завернула белые сапоги и перчатки Грига в
его белый плащ и капюшон и положила сверток на табурет, стоявший подле высокой
картины с мужчиной и леопардицей, после чего сделала аккуратный сверток из остальной
одежды Мышелова, в основном его собственной, и положила его на табурет рядом с
первым. "Весьма деловитая и дальновидная служанка, - подумал Мышелов, - и к тому же
очень преданная своей госпоже, даже слишком преданная". Мышелову хотелось бы,
чтобы она поскорее удалилась и оставила его наедине с Хисвет.
Но та, судя по всему, делать этого не собиралась, а Хисвет не отсылала девушку прочь,
поэтому Мышелов без дальнейших проволочек затеял легкую любовную игру ловил
затянутые в фиолетовый шелк пальцы левой руки Хисвет, когда девушка протягивала их
за очередным лакомством, и дергал за оборки и рюши ее фиолетового платья, как бы
намекая на серьезные различия в степени их обнаженности и предлагая устранить их, сняв
один-другой предмет ее туалета. Хисвет же проворно тыкала кинжалом в его
неугомонную руку, словно желая пригвоздить ее к подносу или постели, так что
Мышелову то и дело приходилось ее отдергивать. Это была забавная игра, танец руки и
острого как бритва кинжала - по крайней мере, она показалась Мышелову забавной,
особенно после того, как он осушил два кубка огненного бесцветного вина, - так что на
вопрос Хисвет, каким образом он попал в крысиное царство, он весело поведал ей
историю с черным зельем Шильбы и о том, как принял поначалу его действие за
дурацкую шутку волшебника, но теперь благословляет этот драгоценнейший подарок, -
словом. Мышелов повернул все дело так, чтобы казалось, будто единственной его целью
было очутиться здесь, на постели рядом с Хисвет.
В заключение он поинтересовался, быстро раздвинув пальцы, чтобы очередной удар
кинжала пришелся между ними.
- А как ты и милая Фрикс догадались, что это был не Григ, а я? - Очень просто,
любезный искатель приключений, - ответила та. - Мы заехали за моим отцом на Совет,
поскольку ему, Фрикс и мне сегодня еще предстоит важная поездка. Мы издали
услышали, как ты говоришь, и я сразу узнала твой голос, несмотря на то, что ты так
искусно шепелявил. А потом мы пошли за тобой следом.
- Вот теперь я могу надеяться, что ты и впрямь нежно меня любишь, раз дала себе труд
так хорошо меня изучить, - страстно прощебетал Мышелов, отдергивая руку от
очередного коварного удара. - Но скажи, божественная, как получилось, что ты, Фрикс и