 |
 |
 |
 |
|
 |
 |
"чудовищной похотью" к своей дочери и поэтому перетравил ядом всех ее мужей.
Как-то Борис привез Нину домой, когда родители уже спали, и она пригласила его
выпить чашку чая у нее в комнате. Но Акакий Петрович как старый ревнивец вылез из
теплой постели, оделся, повязал галстук и присоединился к чаепитию. Вроде для
приличия. Вместо сахара он бросил в свою чашку три таблетки против меланхолии. А
Борис, начитавшись про яды Борджиа, сидел и невольно думал: эх, как бы будущий тесть
не подбросил какой-нибудь гадости и в его чашку.
Иногда Борис пытался анализировать свои чувства. Он в том опасном возрасте, когда
мужчина уже начинает серьезно беспокоиться о создании семейного гнезда. У него было
много мимолетных связей -- теплые и милые, немножко печальные или забавные, о
которых потом приятно вспомнить. Так вот, как 1002-я ночь с французской Лизой. Но все
это было несерьезно.
Были и две большие настоящие любви, когда человек теряет голову, -- по этому и
узнается настоящая любовь. И вот теперь он опять ощущал это же сладкое и томительное
чувство. Значит, Нина -- его третья большая любовь. И, может быть, последний большой
шанс в той лотерее, которая называется жизнью. Видно, недаром говорят, что любовь
слепа.
Нина по глупости болтает, что она ведьма. А он начитался всякой чепухи. Да и кому из
них верить? Средневековая инквизиция и папа-Иннокентий Восьмой говорят одно. Это же
повторяют советская инквизиция и красный папа Максим Руднев. А вот отец
психоанализа -- еврейский папа Фрейд говорит совсем другое.
Папа Фрейд авторитетно заверяет, что никаких ведьм нет, что все это бабьи сказки и
что психические ненормальности происходят оттого, что ребенка не вовремя отшлепали,
немножко уронили или не так воспитывали. Кроме того, папа Фрейд говорит, что если у
человека психозы на почве половых заблуждений, то надо просто отпустить тормоза, дать
человеку свободу -- и все будет в порядке.
Кому из них верить? Современному папе Фрейду или средневековому папе
Иннокентию Восьмому? Да и какое это имеет отношение к Нине? Ведь посмотрев на нее,
трудно представить себе более здоровую женщину.
Вечером, после работы, Нина пришла к нему на квартиру. С раскрасневшимися от
холода щеками, пахнущая свежим воздухом, с сияющими глазами. Любимец богов
посмотрел на свою богиню и задумчиво сказал:
-- Знаешь, о чем я сейчас думал? -- О чем?
-- Ты досталась мне с таким трудом. И мне вдруг пришла в голову глупая идея...
-- Какая?
-- Допустим, если бы ты мне потом изменила... Другой бы я простил. Знаешь, десять
женщин бросил я, десять -бросили меня. Но тебя я люблю как богиню. И тебе бы я не
простил этого никогда.
-- И что тогда? - улыбнулась Нина. Он вынул из стола маленький черный браунинг: -
- Это тоже семенная реликвия. Из этого пистолета мой брат пристрелил свою жену.
Богиня молча встала, взяла свою сумочку и направилась к двери. Он догнал ее и обнял
за плечи:
-- Куда ты?
-- Пусти, -- тихо сказала она. Ее лицо побледнело, глаза смотрели вниз. -- Да что с
тобой?
-- Ничего... Просто я поняла, что мы никогда не можем быть мужем и женой.
-- Но почему? -- Ведь я говорила тебе, что у меня была большая любовь, очень
большая... И я боюсь, что это сильнее меня, что это может повториться... Но ты этого не
поймешь... Пусти...
Она избегала встречаться с ним взглядом. В <е голосе звучала какая-то печальная
усталость.