 |
 |
 |
 |
|
 |
 |
французскую Лизу!
Затем диктор объявил, что это передается из церкви обряд венчания советской
патриотки Лизы Абрамовны Черно-вой-Шварц, которая репатриировалась из Франции, с
Константином Горемыкиным, потомком князей Оболенских. Это был очередной трюк
хитрого дома агитпропа, чтобы показать заграничным слушателям, как
либерализировалась жизнь в Советском Союзе.
-- Ну теперь у Котика на выбор шестьдесят девять комбинаций, -- сказал Остап.
-- Каких комбинаций? спросила жена. -- Шестьдесят девять способов быть
несчастным, -- заключил Остап.
Вскоре после свадьбы князя и княгиню Горемыкиных перевели на работу за-границу.
На аэродроме Внуково их провожали Гильруд и Нина. Как добрый шеф, Гильруд поже-+;
лал своему
секретарю успеха в новой жизни. А Нина, про-! щаясь со своей подругой, даже
расплакалась. Когда самолет поднялся в воздух, Нина еще долго стояла и махала ему
вслед мокрым от слез
платочком.
На память о веселых подругах-соперницах в кабинете Адама Баламута, между
сводками новостей, одиноко болталась выцветшая фотография, где Лиза и Нина были
увековечены в зените их славы.
Чудики в доме чудес удивленно качали головами: -- Ведь это ж просто чудо!
-- Святой Котик -- и женился на такой блуднице... -- Да еще и превратился в князя!
Как в сказке...
-- Да, чудо святого Котика...
Зарем Волков, шахматный чемпион по игре вслепую, анализировал это чудо несколько
иначе.
-- Имеющие очи -- и не видят, бормотал человек-компьютер. -Борис Руднев хотел
сделать доброе дело -- и нажил себе двух смертельных врагов. Ведь он оженил Сосино-го
миньона. И Сося ему этого никогда не простит... И Нина ему этого никогда не простит...
Есть недалеко от Москвы небольшой дачный поселок по имени Березовка. Когда-то эта
Березовка была знаменита тем, что там жили на дачах многие руководители партии и
правительства, заслуженные герои революции и прославле-ные политкаторжане.
Но во время Великой Чистки 30-х годов Березовка опустела. Большинство
руководителей партии и правительства оказалось врагами народа, и их подметали целыми
семьями. Заслуженных героев революции расстреливали, как бешеных собак, их жен
ссылали в концлагеря, а детей отправля. k ли в специальные детдома, где им давали новые
имена, чтобы они даже и не знали, кто их родители. В их бумагах стояло клеймо РВН, то
есть родственники врагов народа.
Потом взялись и за прославленных царских политкаторжан. С ними уже не цацкались,
как в проклятое царское время. Их или быстренько расстреливали в подвалах НКВД, или
опять загоняли в Сибирь.
Двери дач в Березовке были опечатаны красными сургучными печатями НКВД, окна
забиты досками, дворы поросли бурьяном. Немногие уцелевшие родичи бывших членов
правительства ютились по чердакам. Окрестные жители об- а ходили Березовку, как
чумное кладбище.
После смерти Сталина некоторые из бывших врагов народа, приговоренные к ссылке
без права переписки и кого уже давно считали мертвыми, вдруг воскресли и стали
возвращаться из Сибири на старое пепелище, в Березовку. Все это были дряхлые люди,
живые мертвецы, которым теперь платили маленькую пенсию. Подрабатывали они еще
тем, что сдавали комнаты дачникам.
Когда наступило лето, каждую субботу семейство Миллеров усаживалось в автобус и
уезжало в Березовку. Там у Милиции Ивановны были старые знакомые, у которых они