 |
 |
 |
 |
|
 |
 |
растрепанные волосы (должно быть, в прошлой жизни мы жили совсем давно, когда еще
не существовало расчесок); странно, но сияние будто усиливалось, когда она (а не я!)
вдыхала эту гадость (я, честно говоря, халтурил и задерживал дыхание, когда она
подносила платок - к счастью, не чересчур регулярно - но все равно, я думаю, это были
глюки!). Мне нравилось также наблюдать за ее дыханием по колебаниям бело-голубой
поверхности - оно было очень сложным! После очередного вдоха она поежилась и
произнесла:
- Здесь холодно... Я был нормальным человеком своего возраста и твердо
(теоретически) знал, что если девочка говорит "Мне холодно", то это означает только
одно, и медлить в такой ситуации - преступление. Я заботливо запахнул ее куртку с
дальней от меня стороны (при этом пришлось придвинуться совсем вплотную, так что я
ощутил тепло, которое надо было сохранить) и сверху натянул, насколько это было
возможно, свою.
- Так теплее? - поинтересовался я.
Она не ответила, а как-то хитро улыбнулась; я воспринял это как подтверждение; однако
в тот момент, когда я попробовал еще немного ненавязчиво уплотнить наше
взаиморасположение, она вдруг приподнялась и села - я сразу отступил - однако, как
оказалось, всего лишь для того, чтобы смочить платок из бутылки. Вслед за тем мы сразу
же снова легли, причем более тесно, чем раньше, и смоченный платок почему-то оказался
в стороне, точнее, в ее руке, но без движения; от нее пахло весной, соломенными
волосами и ракетным топливом (я подумал, что в прошлой жизни еще не должно было
быть ракет и химчисток - но и бог с ними!!); я чувствовал ее бело-голубое дыхание - уже
не зрением, а осязанием; это было здорово!; я делал то, что мне нравилось - и, по-моему,
ей это нравилось тоже: медленно и осторожно переплел все, что можно было переплести -
ноги, руки; мне начало казаться, что мы соприкасаемся уже всеми клетками кожи, такого
крутого сексуального опыта у меня еще не было! Кажется, я перестал понимать, где она, а
где я. Мое лицо, зарытое в ее волосы, начало пропитываться розовым светом; я решил
изучить вкус ее губ (с запахом и так было ясно) и почувствовал в ответ стремление всех ее
частей переплестись с моими еще теснее; контакт стал абсолютно потрясающим, вкус
оказался молочно-розовым, как и вся она... Я почувствовал, что здесь останавливаться
нельзя (остановиться было просто немыслимо!); мне хотелось дотронуться до ее теплой
светящейся кожи где-нибудь под одеждой, что я и попробовал сделать; мне это удалось...
и первое прикосновение я буду помнить вечно.
Ее тело оказалось более мягким, чем мое - но только на первые несколько миллиметров!
Само прикосновение получалось совершенно шелково-бархатным, а дальше почти сразу -
но плавно! - становилось упругим и каким-то электрическим, что ли... Я такого больше ни
у кого не встречал потом - точнее, встречал похожее, но не то.
Ее реакция была более, чем странной. Она поднесла к носу платок и вдохнула.
Ей явно были по кайфу мои действия - но два кайфа, наверное, лучше, чем один?..
В данном случае я не был уверен в этом, к тому же ее действия явно были мне не в кайф
(я тоже вдохнул по причине геометрической близости, и по телу прошло что-то
неприятное); поэтому я вежливо спросил:
- А может быть, фиг с ними, с глюками?
- Нет, - ответила она, - Мы должны ВМЕСТЕ!..
... Итак. Я зашел уже далеко и не встречал никакого сопротивления - скорее наоборот. Я
мог бы, наверное, довести дело до победного конца - а может, и нет: как-то боязно на
пустыре и по первому разу (я вообще всегда представлял эту процедуру в несколько более
интимной обстановке)... Но дело было в другом. В лучшем случае (не "вместе", а только
она со своим платком) - получалось какое-то изнасилование под наркозом; а это было
совсем не тем... Это просто задевало мою гордость.
И я решился на отчаянный жест. Я выбрался отовсюду, где я был - как ни печально было
это совершать - и остался просто лежать рядом. Она смотрела на меня, но ничего не