 |
 |
 |
 |
|
 |
 |
толкнувшую время новой эры в хаос, и нейтрализовать ее.
И остался жив. Карг, фанатичный сверхкалека, был безжалостен; я его превзошел,
использовав все и всех для достижения намеченной цели.
И все же потерпел неудачу.
Собранная мной ценная информация, которая могла бы в конце концов спасти
положением уже никому не поможет. Она умрет со мной на сером берегу в конце
времени, разве что произойдет чудо.
- Четко мыслишь, Рэвел, - произнес я вслух; голос прозвучал потерянно и одиноко.
На берегу было холодно. Непривычно огромное Солнце не давало тепла. Интересно,
поглотило ли оно уже Меркурий? Исчерпала ли свои ресурсы цепная водородная реакция,
стала ли Венера расплавленным миром, скользящим по поверхности умирающего
чудовища, заполнившего половину неба?
Меня интересовало многое. И ответ пришел сам собой.
Сама идея казалась довольно простой, но в ее осуществлении заключались кое-какие
сложности.
Я активизировал некоторые сенсоры, встроенные в нервную систему, и пошел вдоль
берега. Волны лениво накатывались и отступали; унылый шум прибоя, казалось,
повествовал о том, что они делают это на протяжении многих миллиардов лет и что такое
занятие им порядком надоело. Мне были понятны из чувства.
Место, которое я искал, находилось меньше чем в полумиле вдоль побережья. Пару
секунд я подсчитывал, где окажется линия прилива, прежде чем вспомнил, что теперь ни о
каких приливах не может быть и речи. Луна сначала удалилась на максимальное
расстояние, превратившись в горошину на небе, а затем начала свое долгое падение на
Землю. Миллионы лет назад она достигла предела Роше, и умиравшая Земля любовалась
великолепными ночами, когда ее спутник взорвался и образовавшаяся пыль приняла
форму кольца, мостом, протянувшегося от горизонта к горизонту.
Размышлять было некогда. Меня ждала работа. Я нашел место и взял пробу. Следы
обнаружились на глубине восемнадцати футов. Неплохо, учитывая, сколько прошло
времени. Стекловидная корочка давным-давно снова стала песком, но оставалась слабая,
трудноразличимая прерывистая линия, обозначавшая границы чаши.
Восемнадцать футов - четыре фута песка, четырнадцать - твердой почвы. Мне
предстояло всего лишь проделать в них дыру. В активе имелось две руки, сильная спина и
неограниченное количество времени.
Я взялся за дело, выгребая песок пригоршнями.
35
Будь данная проблема посложнее, мне было бы гораздо легче решить ее. Я был готов
преодолеть всевозможные технические препятствия; мог без опасения вступить в борьбу
со сверхмозгом, отразить удар энергетического оружия; не боялся даже бронированных
людоедов.
Выгребание песка относилось к совершенно другой категории. Я очертил круг
диаметром в десять футов прямо над целью. Двое суток ушло на освобождение его от
песка. Правда, к концу этой работы из-за того, что песок ложился под малым углом,
диаметр ямы увеличился до двадцати футов. Итак, я мог приступать к настоящей работе.
На то, чтобы сделать в скальных породах первую трещину, у меня ушло полтора дня. В
трех милях дальше вдоль берега мне удалось найти камень, достаточно большой и в то же
время не слишком тяжелый. Ширина его составляла четыре фута; нетрудно представить
себе, сколько раз мне надо было приподнять, толкнуть, приподнять, толкнуть и снова
приподнять, прежде чем установить его на насыпи, выросшей вдоль границы раскопок.
Полчаса ушло на выгребание песка, осыпавшегося за время моего отсутствия. Затем,