 |
 |
 |
 |
|
 |
 |
осмотрим остатки машины, пока совсем не стемнело, и будем искать след. Ночью мы
будем не так заметны.
Они прошли по почерневшему снегу, добрались до линии холмов, ступили в район
скал и льда.
Генри остановился, прислушиваясь и вглядываясь прищуренными глазами в
сгущающиеся сумерки.
- Возможно, я был слишком оптимистичен, - сказал он. - Оптимистичен? - Худое лицо
Лэрри напряглось.
- Турбодвигатели! - рявкнул Генри. - Ты слышишь? Здесь мы должны разойтись.
Пользуйся компасом, иди на юг, я присоединюсь к тебе, как только собью этих гончих со
следа.
- Вы хотите сказать, я должен идти один, - в голосе юноши зазвучали панические
нотки.
Генри кивнул. - Сейчас я жалею, что втравил тебя в это дело, Лэрри. Но ты здесь.
Возьми бластер... - он протянул ему оружие. - И помни, я сказал тебе, что сам буду решать
свои проблемы. Удачи тебе.
- Подождите! Я не могу...
- Лучше иди, Лэрри. Расходимся! - он повернулся и быстрым шагом пошел в сторону
возвышенности. Сжав бластер в руке, Бартоломью стоял и смотрел ему вслед.
Со стороны нависшей карнизом над хребтом плиты послышался шум. На фоне
красного вечернего неба возник силуэт крепкого с лохматой головой мужчины. Генри
упал на живот. В поле зрения показались контуры низкого гусеничного вездехода.
Послышался треск, затем усиленный громкоговорителем голос произнес:
- Успокойтесь и будьте умницами, и никто ничего не потеряет. Я вас честно
предупреждаю. У меня двадцать человек. А вас всего двое. Так что давайте договоримся:
вы по-хорошему сдаетесь, мы с вами по-хорошему обращаемся. Бросьте оружие и
вставайте так, чтобы были видны обе руки.
Генри сунул руку в накладной карман, достал из него зеленую капсулу. Он проглотил
ее, затем вынул из кармана пистолет, отполз немного, прячась за большими каменными
глыбами. Раздались грубые голоса. Слева от Генри замигал свет, матовый бело-голубой
кинжал, рассекающий густеющие сумерки. Луч изменил направление, поиграл на
покрытой скальными обломками земле, метнулся вверх по склону, отбрасывая на лед
красно-черные тени. Когда свет чуть не коснулся его головы, Генри вжался в камень,
попятился назад. Снова послышались крики. Вспыхнул второй луч. Из вездехода вниз по
склону посыпались люди, растягиваясь цепью, чтобы окружить свою жертву. Луч
задвигался, его ноги отбросили плотную тень.
Лежа плашмя среди нагромождений валунов, скатившихся к подножию
возвышающейся над деревьями скалы, Генри прислушивался к крикам своих
преследователей. Если бы ему удалось добраться до вершины, может быть он и ушел бы
от них...
Капитан двинулся вперед, стараясь пригнуться как можно ниже. Перед ним в каменной
стене зияла расщелина. Генри скатился в нее, напряг спину, схватился за выступ вверху,
стал подтягиваться. Раненую руку пронзила острая боль, по запястью потекла кровь,
горячая, как расплавленный свинец. Генри выругался, сделал еще одну попытку; мокрая
от крови ладонь соскользнула. Капитан бросился вперед, промахнулся и с грохотом упал
на камни. Рядом кто-то закричал. Затопали ноги, и в поле зрения показался человек.
- Не двигаться! - голос его был похож на нож, врезающийся прямо в кость. Раздался
пронзительный свист. Со всех сторон Генри обступили люди, заблестели стволы
пистолетов. Окружавшая его картина стала словно отдаляться. Начала действовать
проглоченная им капсула. Послышался рев турбодвигателей. Вездеход подъехал ближе,
ему в лицо ударил свет. Машина остановилась. С нее спрыгнул человек, подошел к нему.
На фоне ослепляющего света он казался просто черным силуэтом.