 |
 |
 |
 |
|
 |
 |
промахнулся.
Он метнулся в сторону, повернувшись ко мне, неуклюже роясь в кармане пальто. Я
понял, что он пытается вынуть пистолет, и ударил его в грудь. На этот раз мне
посчастливилось больше - рука моя наткнулась на что-то твердое, и я с удовольствием
услышал, как он отчаянно хватает воздух ртом. Я надеялся, что теперь ему не лучше, чем
мне. Однако ему все же удалось выдернуть руку из кармана, и отпрянуть назад, держа
возле рта какой-то предмет.
- Где это ты, черт побери? - крикнул он хрипло, глядя прямо на меня. У него был
какой-то странный акцент. Я понял, что штуковина, которую он вынул из кармана, была
микрофоном.
-... выходи, надоело все это... - продолжал говорить в микрофон незнакомец, отступая,
но не сводя с меня глаз.
Я прислонился к стене, боль резко уменьшила мою агрессивность. Вокруг никого не
было. Ботинки незнакомца мягко ступали по булыжникам, мои же валялись посреди
улицы: я уронил их во время падения.
Сзади послышался странный звук. Я обернулся и увидел, что узкая улочка почти
полностью перегорожена огромным фургоном. Я облегченно вздохнул: пришла помощь.
Двое мужчин выпрыгнули из машины, не колеблясь подскочили ко мне, схватили за
руки и потащили к задней дверце фургона. На них была одинаковая белая форма, и оба не
проронили ни слова.
- У меня все в порядке, парни, - начал я. - Заберите-ка побыстрее вон того человека.
И только теперь я понял, что он идет рядом, возбужденно переговариваясь с человеком
в белом, и что меня взяли за руки не для того, чтобы помочь, а для того, чтобы задержать.
Я уперся ногами и попытался вырваться. И вдруг мне пришло на ум, что цвет формы
стокгольмских полицейских отнюдь не белый.
Но теперь все это уже не имело значения. Один из моих похитителей поднял что-то
вроде баллончика с аэрозолью и направил струю мне в лицо.
Что-то брызнуло мне в глаза, и я почувствовал, как ноги подо мной подкосились.
2
Что меня раздражало, так это скрип. Я несколько раз безуспешно пытался уснуть,
прежде чем мое сознание отступило перед реальностью.
Я лежал на спине с закрытыми глазами, не представляя себе, где нахожусь, и
вспоминал страшный сон, в котором меня преследовали, затем я стал осознавать боль в
плече и голове. Я открыл глаза и увидел, что лежу на койке у стены небольшой комнаты.
Скрип шел от письменного стола, за которым что-то писал подвижный человек в белой
форме. Откуда-то слышалось слабое гудение, создававшее ощущение движения.
Я привстал. Тотчас же человек за столом поднялся и подошел ко мне. Он подтащил к
койке стул и уселся.
- Пожалуйста, не тревожьтесь, сказал он с характерным акцентом. - Я шеф-капитан
Винтер. От вас просто требуется помощь в передаче мне некоторых сведений. После чего
вас переведут в комфортабельное помещение.
Говорил он без интонаций, словно повторял эти слова в тысячный раз. Он взглянул
мне в лицо.
- Я должен извиниться перед вами за грубость моих подчиненных. Это не входило в
мои намерения, поверьте. Однако, - тон его изменился, - вы должны извинить
оперативника: он не был осведомлен.
Шеф-капитан Винтер открыл записную книжку и откинулся на спинку стула с
карандашом в руке.
- Где вы родились, мистер Байард? Они, должно быть, рылись в моих карманах, если