 |
 |
 |
 |
|
 |
 |
Минуту спустя бело-голубое пламя облизывало дверь. - Бежим, - крикнул я, схватил
Риссию за руку и увлек ее в конец коридора. Мы спрятались в закуток, отделенный
кирпичной стеной. Здесь же мы нашли костюмы для подводного плавания, и Риссия
надела один.
- Может, ничего и не выйдет, - сказал я, - не хватит газа или еще что случится. Но, по
идее, дверь должна расплавиться и "выплюнуть" замковое устройство.
- Да, Мэл, - взяв мои руки в свои, Риссия закрыла ими мои уши. Я нервно улыбнулся:
- Неплохая идея, действительно. Но в этот миг меня словно шарахнуло дубиной по
голове, отбросило и прижало к стене, будто мышь, которая качалась на языке колокола. Я
упал на грубый камень, потом почувствовал вкус крови на губах.
- Риссия! - и в ответ услышал лишь звон в собственных ушах. Я нашел ее руку, ощупал
тело. Риссия была неподвижна и холодна, но дышала. Что-то мокрое коснулось моих ног,
я зажег фонарь и увидел мутные волны, подступившие к нашему закутку.
- Наверное, прорвало не только дверь, но и стену, - услышал я собственный голос. Я
заставил себя встать на ноги, поднял Риссию и, перекинув ее через плечо, вышел из
нашего укрытия. Навстречу мне грязным потоком устремилась вода, неся какие-то мелкие
предметы, листы бумаги, щепки... Почти по колено в воде я добрался до той комнаты,
откуда нас хитроумно выпроводили.
Толстяк исчез. Его развороченная кровать зияла кусками мокрой ваты и пружинами
матраса. Резное изголовье обвалилось, балдахин из темно-коричневого шелка покосился
на своих столбах. У ступеней, ведущих в другую комнату, лежали два мертвеца, по пояс
погруженные в грязную воду. Пятна крови расплывались от них по комнате.
- Наверное, стояли прямо у двери, когда она взорвалась, - предположил я. Все так же по
щиколотку в воде я поднялся по ступеням в смежную гостиную, сквозь нее вышел в
коридор и, переступив через обломки каменных арок, попал в приемную с мраморным
столом. "Чиновник" и охранник, с которыми я дрался, тоже исчезли. Мозаичный пол был
залит водой, из щелей сквозь настенную живопись текла вода.
- Этот взрыв, видно, нанес последний удар, - сказал я сам себе, - жилище и так уж
разваливалось на куски.
К моменту, когда я достиг круглой двери, через которую проник в этот подводный
дворец, вода доходила мне уже до колен. Мимо проплывали веера из перьев, деревянные
статуэтки, какие-то бумаги. Я схватился за большую рукоятку двери, начал нервно
дергать ее взад-вперед, но потом все же взял себя в руки и постарался вспомнить, как это
делал охранник. Так... он потянул рукоятку на себя, потом повернул ее влево. Я сделал все
наоборот ( ведь я шел назад) и тяжелая металлическая дверь, скорее иллюминатор,
открылась, но в нее хлынул поток воды, сбивший меня с ног и пронесший мимо двери
метров на семь-восемь. Из последних сил удерживая Риссию, я встал на ноги, добрел до
круглой двери и проник в нее.
Какое-то время, показавшееся мне вечностью, нас вертела вода, заставляя совершать
головокружительные кульбиты. Наконец я вспомнил о водяном двигателе в моей оснастке
и, включив его, замедлил наше движение. Мы плыли по бесконечному коридору,
проплывая метр за метром мимо однообразных серых стен. И вдруг передо мной возникли
ворота - те самые, закрывающие вход в "водосточную трубу". Забрав немного вправо,
прижав тело Риссии к себе, я проник сквозь щель в воротах и взмыл вверх, в мрачную
толщу океана, которая сулила свободу.
Поднимаясь со дна морского, я пробовал найти запястье Риссии, чтобы нащупать
пульс, но руки мои онемели от холода. Почти вплотную к нам подплыла какая-то рыба,
огромная и странная, но тут же исчезла, испугавшись взмаха моей руки. Когда до
поверхности оставалось футов сто, страшная судорога свела мой левый локоть, вскоре
она сменилась тупой болью у основания черепа. Наш быстрый подъем таил опасность