 |
 |
 |
 |
|
 |
 |
сбоку. Слабый
лунный свет падал сквозь зарешеченное окно на
увитую диким виноградом статую исполинского
селинорца в доспехах древнего воина. Ретиф швырнул в окно камешек и прижался к стене
рядом со входом. Спустя минуту из двери осторожно высунулась
голова, и рука Ретифа крепко ухватила за тонкую шею маленького сморщенного
селинорца.
- Прошу прощения за то, что прервал вашу игру, - сказал он, - но сейчас нам самое время
поговорить....
5.
- Цена за проникновение в Священную Рощу Героев - смерть, землянин! - тонким
голоском закричал
селинорец.
- Я так и думал, - ответил Ретиф, держа туземца на расстоянии вытянутой руки, чтобы
избежать
ударов его дико лягающихся ног. - Однако мое вторжение - ничто по сравнению с тем, что
задумали гроуси. Может быть вы все-таки выслушаете меня,
прежде чем приведмте приговор в исполнение?
- Завтра - ничто, прошлое - все, продекламировал селинорец. - К чему бороться против
предначертанного, чежеземец?
- Бороться ни к чему, если есть возможность внести коррективы. Ты передашь кому
следует, что мне нужны несколько сотен проворных селинорцев,
чтобы отвлечь внимание патрулей гроуси, пока я
доберусь до Земного Посольства.
- Обрати последние помыслы к своим богам, землянин, - перебил его селинорец. - Ибо
твоя участь решена!
- Боюсь, что ты для меня черезчур ортодоксален, - поморщился Ретиф. - Придется
поискать
какого-нибудь более патриотически настроенного гражданина.
Он отпустил туземца, который одернул свою пеструю тогу и вызывающе посмотрел на
Ретифа. - Нет, землянин, - покачал головой селинорец, сложив на груди маленькие
узловатые ручки. - Ты
никогда больше не выйдешь из этого священного
предела...
За спиной Ретифа послышался шорох. Он обернулся. Из-за деревьев, кустов и зарослей
показались
темные фигуры селинорцев. В руках у них были тонкие длинные стилеты, слегка
поблескивающие при лунном свете. В грозном безмолвии они бесшумно
сомкнулись вокруг Ретифа. Он отступил к стене
святилища, отстегнул бластер и направил его на остановившихся в нерешительности
туземцев.
- Добро пожаловать на бал, - сказал он. - Теперь, когда у нас есть кворум, мы и
договоримся
до чего-нибудь.
- Ты оскорбляешь наше славное прошлое, землянин, - проговорил иссохший и
морщинистый селинорец,
гневно уставившись на Ретифа. - Ты нагромождаешь одно святотатство на другое!
- Меня как раз и тревожит святотатство, которое замышляют гроуси, - возразил Ретиф. -