 |
 |
 |
 |
|
 |
 |
священнодействия" смело ставят любую цифру, и поэтому ремесла, связанные с
колдовством, не в пример выгоднее прочим. Однажды, говорят, даже столичные золотари
сложились на взятку городскому чиновнику, чтобы тот разрешил завести им колдуна, но
тут уж
чиновник осерчал и воскликнул: "Не раньше, чем ваш колдун
превратит при мне дерьмо в соловья, и не меньше, чем за двести тысяч! "
Когда Даттаму исполнилось пятнадцать лет, Рехетта повез его в горы, в заброшенный
храм Небесного Кузнеца. Крыша обвалилась,
поросла травой, смотришь вверх, как из могилы. А на стенах
роспись: колонны, залы, Золотой Государь, волосы девушек полны жемчугами и бирюзой.
Ночью Рехетта разбудил Даттама. Было темно, хоть глаз выколи. Рехетта вырезал из
бумаги кружок, прилепил к руке: оказалась
луна. Вскоре дошли до Яшмовой Горы: двери распахнуты, кругом нефритовые колонны,
жемчужные пологи... их уже ждали.
- Вот, - сказал Рехетта, - привел.
Золотой Государь Ишевик взял Даттама за подбородок, засмеялся: - Не зря я с твоей
матерью грешил!
И надел на шею печатку со своим ликом. Воротились только к утру, легли спать. Утром
Даттам проснулся: глядь, у него на шее
золотой ишевик на шелковом шнурке. Даттам показал ишевик дяде. Тот раскричался:
- Что за чушь? Никуда я тебя не водил, и вообще тебе все приснилось! Не для того мы,
щенок, сюда приехали!
"Золотые государи" тогда были вещью запретной. Во-первых, золото в частных руках,
во-вторых, императорский лик на деньгах - как
можно?
На следующее утро Даттам узнал, для чего они явились в горы. Дядя велел оседлать
лошадей, взял Даттама и еще двоих человек из столицы, и поехал к заброшенным
штольням. Один человек служил
при императорских конюшнях, другой - при печатном цехе. Надо
сказать, что тогда лошади были только у государства. Однако
чиновники, по нерадивости, если надо было подковать лошадь, оставляли ее в кузнечном
цехе на много дней, и Даттам, как и другие мальчишки, умел на них ездить.
Даттам был в цехе приучен к порядку и бережливости, все вокруг ему очень не
понравилось. Земля жирная, а пропадает втуне.
Деревья растут совершенно вразброд: не Садом, а Лесом. Камни тоже сложены
неправильно: не Город, а Гора. Гора, правда, служит водонапорной башней, но реки
бездельничают, без плотин...
Приехали к заброшенным шахтам, скормили духам лепешку и сами полезли вниз.
Навстречу - летучие мыши.
Рехетта сказал:
- А ведь это, наверное, как раз те горные чиновники, которых по приказу государя
Аттаха сюда сбросили.
Гость возразил:
- Души умерших чиновников не летают, а ползают. Стелются в штольнях по дну, и
убьют, только если станешь на колени или
открытым огнем ткнешь.
В царстве мертвых ходили весь день. Человек из императорских конюшен оказался куда
как знаком с горным ремеслом. Тыкал
пальцем: "гнезда", "складки", "кровавик". Говорил, что горы умеют зачинать и рожать так
же, как поля и люди. Даттам смотрел во все глаза: он ведь раньше имел дело только со
взрослым
металлом, а теперь, так сказать, ходил у железа в материнской утробе. Наконец человек из