 |
 |
 |
 |
|
 |
 |
Ночью Арфарра очнулся в камере. Тюремщик напоил его горячим бульоном и сказал, что
яшмовый араван посоветовал беречь Арфарру на случай возможной перемены судьбы: кто
знает, на кого можно
выменять такого пленника! Но Ханалай возразил, что святой отец мало смыслит в
мирских делах, и велел распять самозваного
Арфарру завтра. Потом тюремщик сел в угол, - узник лежал, не шевелясь, в каменной
проруби на гнилой соломе. Рубаха на спине слиплась от крови. Арфарра ждал: неужели не
придет яшмовый
араван? Прошел час, другой... Арфарра понял, что нет, не придет, и что яшмовый араван
такая же игрушка в руках Ханалая, как и сам государь.
Близилась середина ночи. Арфарра попытался перевернуться, охнул и горько заплакал.
Все было, как четверть века назад, - только
еще страшней. В двухстах шагах, - думал Арфарра, - спит человек, вероятно,
соплеменник Ванвейлена! Было ужасно, - умирать в
двухстах шагах от тайны и даже не знать, какова она из себя. Было ужасно видеть, что это
из-за тебя, четверть века назад, и тайна пропала, и сломалась судьба страны. Было ужасно
знать, что это из-за тебя судьба страны сломалась два года назад опять, на
этот раз непоправимо. И уже совсем ужасно было при этом, -
четверть века пользоваться народной любовью и существовать в десятке самозванцев.
"Завтра меня казнят" - подумал Арфарра в отчаянии, - "и я никогда ничего не узнаю. "
Скрипнули засовы, - в камеру вошел Ханалай. Он шуганул стражника, укрепил над
изголовьем масляный фонарь и сказал:
- Я, - простой человек. Я увидел, что господин Арфарра мешает мне освободить столицу,
и спросил у своих советников: "Почему бы нам не пригласить его на переговоры и не
схватить? " Мои
советники мудрые люди, они возмутились: "Как можно! Арфарру не поймаешь на такую
уловку... "
Ханалай рассмеялся:
- Почему вы явились туда?
- Чугунный котел - и тот нет-нет да и треснет, - ответил Арфарра.
Ханалай покачал головой.
- Я невежественный человек, - сказал Ханалай. Я подумал так, как вы, - но мои советники
- мудрые люди. Они качают головами и
говорят, что что-то тут не то: надо взять и пытать этого
человека, пока он не скажет истинной причины.
Арфарра тихо закрыл глаза. Ханалай встал, отодвинул травяную тряпку, накинутую
поверх пленника, и задумчиво потыкал пальцем ему в спину. Арфарра закусил губу от
боли. Ханалай вздохнул,
подтянул одеяло на место и вытер палец.
- А ну их к бесу, - сказал Ханалай, - моих мудрых советников. Сами курицу зарезать не
могут, а такие приказы подписывают, что мясника стошнит. Я так полагаю, что это
большая ошибка пытать
человека, если не знаешь заранее, в чем он должен признаться.
Арфарра молчал.
- Мои советники, - продолжал Ханалай, - говорят мне, что не пройдет и недели после