 |
 |
 |
 |
|
 |
 |
предложения Ханалая. Мне очень не хотелось, чтобы человек, ответственный за гибель
Нана, добрался до верхних ступенек ойкумены. Что же - я плюнул на свою жизнь и,
явившись к аравану Фрасаку, потребовал у него ареста проповедника. Услышав, что во
главе провинции может встать человек, которого он, Фрасак, отдал приказ арестовать,
Фрасак так перепугался, что на следующий же
день изловил его в гостинице человека по имени Идон.
Это была самая большая моя ошибка. Мне казалось, что яшмовый араван ушел от
Ханалая, ожидая более выгодных условий. На самом деле он ушел от Ханалая, ожидая
другого: он понимал, что Фрасак, услышав о переговорах между ним и Ханалаем,
непременно
попытается его арестовать, что этот арест вызовет восстание, и что человек, чей арест
вызвал восстание, станет безраздельным
духовным владыкой Харайна!
И вот арестованного ввозят во дворик, и я любуюсь на его затылок с надвратной башенки
и рассчитываю преподнести ему самую большую в его жизни неожиданность, когда вдруг
на галерею напротив меня
выскакивает араван Фрасак и летит вниз головой в фонтан, вполне мертвый, а за ним этак
неторопливо выходит наместник Ханалай и
начинает распинаться по поводу негодяя, который вздумал учинить такой арест. Ханалай
был тоже не дурак - он сообразил, что лучше возглавить грядущее возмущение по поводу
ареста яшмового
аравана, чем пасть его жертвой! Но Ханалай еще получит свое.
Арфарра сидел молча.
- Не будьте слепы, господин Арфарра! Лагерь Ханалая состоит из грабежа и убийства, а
слава о милосердии яшмового аравана все
растет и растет! Что он сделал, этот милосердный? Запретил сжечь пару городков?
Помилуйте, - жить бок о бок с такой грязью, да
еще иметь славу святого! Ханалай дважды глупец. Я знаю, что
произойдет, когда Ханалай займет столицу: он отрубит голову сначала вам, потом
Киссуру, а государю - не успеет. Ведь Ханалай не знает, что его пророк воистину может
совершать чудеса! И вот, когда над головою государя будет занесен топор, с неба или еще
откуда упадет молния о шести ножках, - и прямо на голову
Ханалаю! А государь вернется в свой дворец и назначит первым министром яшмового
аравана!
- Прощайте, чахарский князь, - сказал Арфарра, поднялся и вышел из комнаты. Вслед за
ним гуськом засеменили два чиновника.
Шаваш остался лежать и глядеть в потолок. Между потолком и ним лениво колыхались
зеленые круги: круги спускались все ниже и
ниже, крутились и раскачивались, хотели вобрать в себя Шаваша. Шаваш думал о том,
что Арфарра даже и не пытался добиться от
него союза.
Пришел лекарь, раскрыл больного, стал мазать вздувшееся красное мясо на ногах и на
животе.
- Я выживу, - спросил Шаваш.
- Нет, - ответил лекарь.