 |
 |
 |
 |
|
 |
 |
благословение отца-настоятеля и теперь хочет получить еще и документы.
- По-моему, - нерешительно наклонил голову Шаваш, - прецедентов нет. Я не слыхал,
чтобы желтым монахам позволено было
возвращаться в мир.
- Я не слыхал, чтобы это было запрещено, - возразил отец Сетакет.
"Странная логика" - отметил Шаваш. Или это ловушка, или... В голове его мгновенно
сложился план. "Я его отпущу. Он станет мирянином. Как только он станет мирянином,
станет возможно его арестовать. Я выдам ему документ, а потом подложу девицу или
подсуну ворованное. После этого я возьму его и сделаю с ним все, что полагаю должным.
Подозрения мои, вероятно, чистый вздор...
Что за время - ни за так пропадет человек".
Они немного поговорили. Шаваш стал заполнять бумаги, потом извинился и вышел. Отец
Сетакет подоткнул полы желтого балахона, расположился на кресле поудобнее и стал
ждать.
Человека, пришедшего к Шавашу, на самом деле звали Свен Бьернссон. Уроженец одной
из первых земных колоний на планете Кассина, выпускник Третьего Технологического на
Гере, нашумевший своими работами на стыке топологии и физики, ("поверхности
Бьернссона" существенно прояснили топологический механизм
гиперпространственного перехода), - Бьернссон в свое время одним из первых
ознакомился с результатами экспедиции Ванвейлена в
этот отсталый мир в дальнем уголке галактики и поднял крик о необходимости
исследования и изучения таинственного объекта, который невежественные туземцы
почитают под именем Желтого Ира. Миром за стенами монастыря Бьернссон до недавних
пор не
интересовался соверешенно. Да вот хотя бы - есть все-таки в этой безумной стране
частная собственность или нет - даже и на такой
фундаментальный вопрос Бьернссон не мог ответить. Хотел вот
спросить Стрейтона...
Интересуясь только Желтым Иром, Бьернссон не очень разобрался в том, что делал Нан в
провинции, едва заметил разгром варваров,
смерть аравана и смерть наместника - словом, все, о чем
рассказано в предыдушей книге. Он усвоил только одно: что его коллега, Лоуренс,
устрашившись исследований, отдававших
чертовщиной, мистикой и девятым - от опыта - доказательством бытия Божия, сделал
следующее: взял кота, - ах, как хорошо
Бьернссон теперь помнил этого проклятого, серого с проседью кота, пустил кота в алтарь,
где покоилась, в виде шара,
божественная субстанция. После этого, по непроверенным
сведениям, божественная субстанция для удобства кота приняла облик мыши, и кот ее
сожрал. Засим Лоуренс запихал кота в
портфель и полетел в далекий остров в северном океане, а по дороге утопил кота в кратере
морского вулкана.
Бьернссон знал, что скоро их, ученых, воротят на Землю, монастырь пропадет;
попросился у отца-настоятеля, старенького вейца, идти вместе в столицу, а в столице
попросился в мир.