 |
 |
 |
 |
|
 |
 |
Варназд, не так спрашивал? Меж тем Харрада
обнял Доха, подошел к столику, с которого служанка еще не убрала чашечек из-под
бобов, и ударом ноги опрокинул столик на землю.
- Великий государь Иршахчан! Если он такой великий - чего он кормит тебя бобами?
Садись ко мне - я накормлю тебя мясом!
Так государь Варназд и юноша, который, как читатели уже догадались, был тот самый
Киссур, что утек из городской тюрьмы, подсели к веселящейся компании. Стол был, как
говорится, лес
мяса, пруд вина. Прибежали девочки, плясали на руках. Потом
опять пили. Варназд чувствовал себя счастливым. "Интересно, арестовали уже Нана или
нет? " - подумал он, и с досадой
вспомнил, что покинул дворец раньше, чем Ишим принес
перебеленный указ на подпись. А без подписи арестовать не посмеют, на все этим
чиновникам нужна бумажка.
- А почему стражники меня отпустили, - спросил новый знакомый, - если распознали
подделку?
- Бедные люди эти стражники, - сказал главарь Харрада, - им казна уже третий год не
платит, - денег нет.
- А на что ж они живут? - изумился государь.
- А честные люди сложились и платят, - ответил Харрада.
- Вы воры? - спросил государь.
- Друг мой, - наставительно произнес Харрада, - зачем обижать людей кривыми именами?
Положим, у кого-то отняли имущество. Если отнял чиновник, это называется
конфискацией, а если отнял
простой человек, это называется воровством. А какая разница?
Новый знакомый вмешался в разговор:
- Разница в том, что следует за чем. Кража - это когда отбирают чужое. А конфискация -
это когда отбирают украденное.
- Друг мой Дох, - захохотал Харрада, - ты пришел к определению справедливого вора, ибо
первыми воруют чиновники и стяжатели, а мы, действительно, грабим лишь
награбленное.
Часа через три компания покинула харчевню и пошла берегом канала. Уже темнело. Над
водою вставал золоторогий месяц, по воде плыли льдинки и рыбьи кости. У далекого
островка в дельте реки, впадающей в канал, разгружалась баржа.
- Вот, - поднял руку Харрада, - показывая на баржу, - истинные воры.
- А что там, - спросил государь.
- Загородная усадьба первого министра Ишнайи, - ответил Харрада.
- Это та, где раньше был храм Шакуников? - спросил юноша, назвавшийся Дохом. Глаза
его засверкали, как два раскаленных пятака, и он так и вытянул шею, вглядываясь за реку.
- А ты что знаешь об этой усадьбе? - подозрительно уставился на незнакомца Харрада.