 |
 |
 |
 |
|
 |
 |
В следующую секунду руки незнакомца взметнулись из пруда, словно выныривающий
баклан, сомкнулись стальной хваткой на шее Расака,
и тот, кувыркаясь, полетел в воду. Незнакомец одним прыжком
вскочил на бортик, сдернул с шеи удавку, сунул ее в рот,
разорвал зубами и выплюнул в лицо выскочившему из воды Расаку. Расак засопел и
вытащил из сапога короткий меч с рукоятью цвета морковки.
Безоружный его противник отпрыгнул назад, - и тут ему под носок попала одна из
императорских рыбок, выплеснувшаяся из-за драки
на траву. Незнакомец взмахнул руками, пытаясь удержать
равновесие, и упал глазами вверх. Расак прыгнул ему на грудь и занес меч. Государь
страшно закричал. Незнакомец левой рукой
перехватил руку Расака, а ногою ударил его в грудь. Меч
выдернуло из руки Расака, словно гвоздь из гнилой доски. Расак пролетел в воздухе и
шваркнулся о ножку стола. Ножка
подломилась, и кушанья всех четырех сортов и пяти видов посыпались наземь.
Незнакомец Дох подпрыгнул спиною и вскочил на ноги. Служанка истошно орала. По
саду уже бежали парчовые
куртки. Потасовка улеглась. Главный в компании, Харрада, щурясь, тыкал пальцем в
государя и Доха:
- Эти двое утопили в пруду государеву статую... Мы хотели им помешать.
- Документы!
Государь похолодел. Он вспомнил, что документы как-то всегда брал Нан, и что
документов нет. Он представил себе, совершенно отчетливо: утренний прием. Зала Ста
Полей. Один писец шепчет
другому писцу: "Вчера государь буянил в городе, переодетый,
утопил статую предка; рядом случилось пятеро юношей - они-то и отправились в
каменоломни за святотатство".
- У меня нет документов, - сказал Варназд.
Дох, новый знакомый, молча протянул свои. Стражник весело ухмыльнулся. Государя и
Доха подхватили под локти. Харрада, главный в компании, упер руки в серебряный пояс
и попросил
показать ему документ Доха. Стражник с поклоном передал лопух.
- Да, тут действительно, кажется, описка, - промолвил главарь, - но ее можно исправить.
Он вынул из рукава, не считая, пачку розовых, вложил в лопух и вернул обратно.
Стражник закрыл и раскрыл лопух. Деньги исчезли. Стражник почтительно возвратил
лопух Харраде, ярыжки повернулись и вышли. Дох потянулся за своей книжечкой.
Харрада засмеялся.
- Как тебя зовут на самом деле, - спросил он Доха.
Юноша молчал.
- Сколько ты заплатил за этот лопух?
- Десять розовых.
Харрада расхохотался:
- Друг мой! Тебя надули, такая работа не стоит и трех!
Государю стало горько. Два часа они с Дохом говорили, и о "наставлениях Веспшанки", и
о "море поучений" и о стихах
Ашонны... А о своей беде - или преступлении - Дох, стало быть, не сказал? Или он,