 |
 |
 |
 |
|
 |
 |
тюремный кузнец стал привешивать к рукам тяжелую цепь.
Можно ли описать отчаяние благородного семейства! Жена коменданта плакала, дети
всплескивали руками, а сам комендант кланялся, как заводной идол, которого возят по
праздникам, и
беспрестанно повторял, что таково распоряжение Арфарры, и нет ли у господина
министра особых просьб. Нан подергал рукой в
железном кольце и сказал:
- Я, увы, изнеженный человек, и видел много раз, что эти кольца совершенно стирают
запястья: нельзя ли обшить железо сукном?
Комендант, в полном расстройстве, потащил со стола камчатую скатерть; тут же
разрезали скатерть ножницами и обшили кольца. В гостиной воцарился совершенный
бардак, и только Нан и командир
варваров любезно улыбались друг другу. Потом стражники стукнули хохлатыми
алебардами, проволокли узника по коридору и сунули за дверь в каменный мешок.
В камере похвальная сдержанность слетела с бывшего министра. Он катался, сколько
позволяла цепь, и бился головой об стену. Он
сшиб каменную табуреточку, стоявшую в левом углу, и охотно бы сшиб что-нибудь
другое, но табуреточка была единственным
предметом обстановки в камере, если не считать кучи соломы в углу. Он называл государя
Варназда такими словами, которые мы никак не решимся привести в нашем
повествовании. От крайнего
возбуждения министр перешел на родной язык, стоит надеяться, оттого, что по-вейски у
него язык бы не повернулся ругать
государя площадными словами. Наконец он выдохся, затих и даже заснул.
А когда он открыл глаза, напротив него стоял человек, который не мог быть никем иным,
кроме как Арфаррой. В руке он держал
неяркий фонарь в виде шелкового персика на ветке. В камере было темно, клейма на лбу
Арфарры не было видно. Бывший ссыльный было одет в малиновый кафтан с четырьмя
рукавами, два рукава для рук
и два - для почета. На одной стороне кафтана были вышиты
пеликаны, на другой - олени. На голове у него была круглая шапочка, стянутая черным
шнурком, и расшитая золотыми
трилистниками. Это было официальное платье министра финансов.
Нан поглядел на Арфарру и стал истерически смеяться. Он хохотал минут пять, потом
выбился из сил и сказал:
- Вы - и финансы! Великий Вей, это действительно смешно. Что вы знаете о деньгах,
кроме того, что они были учреждены
государством, дабы подданным было легче обменивать один товар на другой товар? И что
есть негодяи, которые вместо того, чтобы
менять деньги на товар, заставляют их рождать другие деньги, и тем извращают их
предназначение?
Арфарра стоял молча и глядел на бывшего государева любимца сверху вниз. Он
представлял себе этого человека совсем
по-другому, и уж никак не ожидал, что тот настолько потеряет себя. Арфарра и сам
испытал не меньшее падение. Что ж! Если тебе выбили зубы - это еще не повод плеваться