 |
 |
 |
 |
|
 |
 |
медальонами. Каждый медальон изображал какое-нибудь животное ойкумены. Чареника-
сын поставил фонарь на стол и пошел вдоль стен, одним пальцем считая фигурки, а
другой засунув в рот от страха. Золоченые ехидны и выдры злобно таращились на него из
медальонов. Чареника дошел до медальона с птицей-ряпушкой и
выдавил ряпушке левый глаз. Кусок стены пропал. Чареника-сын запустил руку внутрь и
выгреб какие-то погребальные веточки, усмехнувшись про себя суеверию первого
министра. Выгреб нож со вделанным в рукоять талисманом "рогатый дракон", и
обтянутый
шелком сундучок. Это был тот самый сундучок, в котором поистине было заключено все
зло, творившееся в государстве: а проще
говоря, убийственные бумаги про высших чиновников. Чареника-сын раскрыл
припасенный заранее мешок, поставил сундучок на стол и
дрожащими пальцами стал набирать код.
- Что вы делаете ночью в моем кабинете?
Чареника-сын поднял голову и обомлел: перед ним стоял настоящий покойный министр
Руш, белый, как шматок свиного сала, и с
фонарем в форме стеклянного гуся. Что-то село Чаренике на плечи. Тот завопил и
взмахнул руками. Фонарь в форме гуся ожил, забил
крыльями, взлетел, и, грохнув о пол, разбился. Чареника
завизжал, покатился по полу с липким и холодным привидением в обнимку, вздохнул и -
помер.
Через мгновение он открыл глаза и обнаружил, что тот свет выглядит в точности как
кабинет первого министра. Кто-то потянул его за шиворот. Чареника-сын оглянулся и
увидел, что это не
привидение, а стражник в зеленом кафтане. Тут варвар отодвинулся в сторону, и
Чареника-сын сообразил, что то, что он принял за
привидение, было его собственным отражением в зеркале: и фонарь он разбил сам!
Чареника перевел взгляд вправо и увидел, что в
кресле на возвышении, которое только что было пусто, сидит
Арфарра с иголкой в руке и на коленях у него, - ферязь первого министра.
- Вот, - сказал Арфарра молодому чиновнику, - этот пострел, Киссур, и часа не проносил,
всю изорвал. А мне теперь - сиди, зашивай...
Чареника-сын вдруг сообразил, что все, что он видит, - это сон накануне Государева Дня,
а утром он проснется и пойдет в залу
Ста Полей слушать доклад Нана.
- Хорошенький кабинет, - сказал бывший каторжник с клеймом на лбу, оглядывая
золотую резьбу и розовые медальоны. - Поистине, все птицы и звери ойкумены собрались
в кабинете первого
министра. Было б жаль ломать такую красоту в поисках тайника. Мне признаться, не
хотелось всю ночь сидеть в моем кабинете. Но как только мне доложили, что ваш отец
навещал в тюрьме господина Нана и между ними был разговор о тайнике, я сразу понял,
что в
этом не будет надобности.
Арфарра подчеркнул слова "мой кабинет", но молодой чиновник и без того сообразил, что
сундучок принадлежал первому министру, - должности, а не человеку, стало быть - Нану,
- вчера, и Арфарре, судя по всему, сегодня.