 |
 |
 |
 |
|
 |
 |
- Почтительнейше прошу вас пожаловать к гостям, - сказал Сият-Даш, - что же это? То
сами просились в общество,
настаивали, можно сказать, а теперь - загрустили?
Бьернссон поднял безумные глаза:
- А? Да? Сейчас приду.
Сият-Даш вышел, а колдун вновь зарылся в подушки. Он не думал ни о чем, кроме
утреннего своего разговора с разбойником.
- Ну что, господин араван, пока сам не станешь в стойло, не узнаешь, каково волам?
Говорят, как вас посадили сюда, так вы бросили рассказывать про внутренее устроение
души, а занялись настоящим делом?
В голосе Ниша звучало презрение к человеку, который выдавал себя за что-то
неслыханное, а на поверку оказался заурядным колдуном.
Бьернссон стоял, словно потерянный.
- Нам сказали, - промолвил Ниш, - что сегодня вы позовете духов, которые растащат по
кирпичику эту чертову стену. Мы подумали:
почему бы не воспользоваться этим случаем и не ворваться в
усадьбу? Можно будет покарать чиновников и их семьи за
несправедливость, а зерно раздать народу.
Бьернссон помертвел. Как мы помним, у господина министра Белоснежный округ был
помечен на карте черным цветом, как место, в котором восстание может разразиться по
причине пролетевшей
мухи и разбитого яйца. И хотя Бьернссон не видел этой карты, он был умный человек и
ему вовсе не обязательно было смотреть на
эту карту, чтобы понимать, что дело именно так и обстоит.
- Нет, - жалобно сказал колдун, - не надо!
- То есть как это не надо? - возразил, подойдя, один из охранников Бьернссона, по имени
Серая Ряпушка. - Вы сами говорили, что нельзя делать другим то, что не хочешь, чтобы
делали тебе. Вот вы убежите, а Сият-Даш повесит пол-деревни... Справедливей будет,
если мы из-за вас повесим Сият-Даша, чем
если Сият-Даш из-за вас повесит пол-деревни.
Разбойник Ниш улыбался. Все-таки он заполучил себе в шайку стоющего колдуна.
Почесал в затылке и прибавил:
- А если с вашими бесами что-нибудь случится, и они не растащат стену, мы, пожалуй, все
равно ворвемся в усадьбу и спасем вас.
Как только люди услышат, что вы стали во главе правого дела, вся провинция взбунтуется
против министра Нана. Представляете?
Бьернссон очень хорошо представлял.
На садовой дорожке Бьернссон столкнулся с сыном Сият-Даша: изящным, гибким
юношей лет двадцати, - тот приехал к отцу на именины. Это был человек совсем другого