 |
 |
 |
 |
|
 |
 |
выхода. Будто бесполезные удары в глухую, непробиваемую стену. Эрл, Эрл, Эрл...
И вдруг свет. Даже не мысль, а внезапное озарение, еще не успевшее сформироваться в
слова. Спокойнее, Ингрид. Шеф ничего не должен заметить.
- Я согласна.
* * *
Двухместный аэрокар мчит меня в Столицу. Знаю, что за мной нет слежки, - Шеф
афиширует ко мне полное доверие. Более того, я выхлопотала для Эрла право последнего
желания, право умереть не в мрачной камере 4-го блока, а на мягкой кушетке одного из
придуманных мной заведений. Среди пальм, цветов, павлинов и сладкой, дурманящей
музыки.
Осмотрев для виду пару домов, я повернула аэрокар в направлении 593-й авеню, туда,
где жила когда-то Ингрид Кейн.
Я рада, что пережила эту ночь, рада, что изменилась. Я теперь знаю, что это за
перемена.
Я вновь научилась спокойствию. Спокойствие бетян - мертвое, высохшее русло, мое -
русло, внутри которого бурлит река. Витиевато, но точно. Новая владелица, почтенная
пожилая вдова в сиреневом парике, не знает, к счастью, что у меня внутри. Она видит
перед собой лишь хорошенькую бетянку из ВП, выбирающую сносное заведение для
казни настоящего альфиста. Вертит документы в руках, а сама не сводит с меня глаз,
завидуя, вероятно, моей молодости, длинным стройным ногам и зеленовато-пепельным
волосам, перехваченным золотой змейкой.
Когда-то я так смотрела на Николь. Только волосы теперь крашеные. Конечно, она
охотно покажет мне дом - альфисты на дороге не валяются, такая реклама ее заведению.
Иду за ней - почти ничего не изменилось. Все те же аккуратно постриженные газоны,
цветы, которые я посадила прошлой весной, а вот аллея - здесь умер Бернард. Ингрид
Кейн... Неужели это когда-то было? Моя жизнь, мой эксперимент. Месяцы, годы.
Даже ржавый прут, о который Николь поранила ногу, попрежнему торчит из земли.
Но мне не до воспоминаний. Украдкой выдергиваю прут - он мне понадобится.
Сердце колотится гулко и равномерно, будто шарик пинг-понга о стол. Спокойнее,
Ингрид. В усыпальнице пальмы нет. Спокойнее. Пальмы нет. Вот и все. Ничего не вышло,
Эрл,
- Что-либо не так?
- Мало зелени. Вот на 146-й авеню в усыпальнице такие пальмы... - Пальмы? Ради бога,
у меня их полно. Я думала, здесь слишком тесно, и вынесла их в холл. Сколько угодно.
Минуточку.
Робот таскает в усыпальницу кадки с пальмами. Вскоре помещение начинает
напоминать тропический лес. Хозяйка смотрит на меня уже без прежнего благоволения.
Она! Наконец-то она. Но я требую, чтобы принесли еще одну пальму. И документы на
право владения. Хозяйка исчезает. Пользуясь ее отсутствием, быстро сую прут в землю.
Уперся во что-то твердое. Кажется, ДИК на месте. Тебе всегда везло, Ингрид Кейн.
Я еще что-то делаю, что-то подписываю, отдаю последние распоряжения на завтра, но я
уже не здесь. Многое надо успеть. Ведь сегодня мой последний день на Земле.
Проститься с тем, что жалко оставлять. Я вспомнила Риту, она тоже прощалась. Тогда
это меня удивило.
Пустынный в этот будний день берег реки, вода холодная, чистая. Прозрачные юркие
мальки вспархивают из-под ног. Какой запах у реки - в нем снег и дождь, земля и солнце,
день и ночь и все четыре времени года.
Плыву на другой берег, с наслаждением ощущая упруго журчащую вдоль тела воду. У
меня даже нет времени сплавать на остров, где водятся раки. И я никогда туда не
сплаваю. Никогда.
Тоскливый холодок где-то внизу живота. Нет, так нельзя. Это твой первый день на
Земле, Ингрид. Здравствуй, река.