 |
 |
 |
 |
|
 |
 |
отец мальчика?
Бустамонте снова пожал плечами: - Божественная Петрайя была не вполне
разборчива, да к тому же весьма опрометчива, но мы никогда не узнаем правды, ибо год
назад Аэлло приказал утопить ее. Беран был убит горем - может быть, причина
преступления в этом?
- Не принимаете ли вы меня за дурака? - Палафокс улыбался своей особенной улыбкой.
Бустамонте взглянул на него в изумлении. - А в чем дело?
- Замысел исполнен слишком четко. Ребенок скорее всего действовал под
гипнотическим принуждением. Его рукой двигал другой мозг.
- Вы думаете? - нахмурился Бустамонте. - И кто бы мог быть этим "другим"?
- Почему бы не Старший Аюдор? Бустамонте словно споткнулся, затем коротко
рассмеялся. - Вот это уж действительно плод больной фантазии! А почему бы не
предположить, что это были вы?
- Я ничего не выиграл от смерти Аэлло, - сказал Палафокс. - Он пригласил меня сюда с
особой целью. Теперь он мертв, а ваша политика будет иной. Во мне нет более
необходимости.
Бустамонте поднял руку.
- Не спешите. Сегодня - это не вчера. С меркантилийцами, как вы сами заметили,
теперь труднее будет общаться. Может быть, вы послужите мне так, как послужили бы
Аэлло?
Палафокс встал. Солнце опускалось за океан, становилось оранжевым и как бы
растворялось в вечернем воздухе. Бриз звенел стеклянными колокольчиками на террасе и
извлекал печальные звуки, похожие на пение флейт, из эоловой арфы. Цикады, будто
жалуясь, вздыхали и шелестели. Нижний край светила стал плоским, вот уже лишь
половина его над горизонтом, четверть...
- Теперь смотрите! - сказал Палафокс. - Сейчас будет зеленый луч! Последняя
огненная точка исчезла за горизонтом, и вдруг - яркая вспышка зеленого света, почти
сразу же ставшая голубой. И вот уже солнце исчезло.
Бустамонте сказал властно: - Беран должен умереть. Факт отцеубийства налицо. - Вы
форсируете события, - мягко заметил Палафокс. - Ваше лекарство слишком
сильнодействующее.
- Я действую так, как считаю необходимым, - раздраженно отрезал Бустамонте.
- Я избавлю вас от мальчика, - сказал Палафокс. - Он может вместе со мной вернуться
на Брейкнесс.
Бустамонте с деланным изумлением изучал Палафокса: - Ну и на что вам молодой
Беран? Я готов предложить вам взамен множество женщин, что увеличит ваш престиж,
Бераном же сейчас распоряжаюсь я.
Палафокс с улыбкой глядел в темноту: - Вы боитесь, что Беран станет оружием
против вас. Вы не хотите, чтобы существовал еще один претендент на престол.
- Было бы банальной глупостью отрицать это.
Палафокс уставился в небо:
- Вам нет нужды его бояться. Он ничего не будет помнить. - А какая у вас в нем
нужда? - настаивал Бустамонте.
- Считайте это моей причудой.
Бустамонте был резок:
- Я вынужден поступить с вами неучтиво. - Со мной лучше дружить, нежели
враждовать, - мягко сказал Палафокс. Бустамонте снова остановился, будто
споткнувшись, и кивнул вдруг неожиданно дружелюбно:
- Может быть, я и переменю свое решение. В конце концов, вряд ли ребенок может
стать причиной больших неприятностей. Пойдемте, я проведу вас к Берану - посмотрим,
как он отнесется к вашей идее.
Бустамонте направился к дверям, покачиваясь на коротких ногах. Палафокс с улыбкой