 |
 |
 |
 |
|
 |
 |
возмездия.
- Это абсурд! - закричал меркантилиец. - Да задумать такой идиотский акт...
Бустамонте не обращал внимания на протесты. Громовым голосом он продолжил:
- Панарх неумолим. Вы воспользовались темнотой и убили великого вождя паонитов!
- Нет! Нет! - Но выгоды из своего преступления вы не извлечете! Я, Бустамонте, не
так благодушен, как Аэлло. И вот мой первый приказ: вы приговорены к смерти!
Бустамонте поднял руку вверх ладонью, зажав большой палец остальными -
традиционный паонитский сигнал - и подозвал командира мамаронов.
- Утопить этих негодяев! - он взглянул на небо: солнце уже склонилось к горизонту. -
Торопитесь! Надо успеть до заката.
Поспешно, ибо паонитское суеверие запрещало убивать в темные часы суток,
мамароны отволокли торговцев на скалу, обрывающуюся над могучим океаном. К ногам
несчастных привязали груз и столкнули вниз... Через мгновение меркантилийцы почти без
всплеска погрузились в воду - и вот уже гладь океана спокойна, как прежде.
Через двадцать минут по приказу Бустамонте тело Панарха последовало за
меркантилийцами. Снова на воде мелькнул белый венчик пены, и вновь океан покатил
свои волны, спокойные и голубые...
Солнце село. Бустамонте, старший Аюдор Пао, мерил террасу нервными энергичными
шагами. Лорд Палафокс сидел тут же. В каждом из углов террасы стоял мамарон с
оружием, направленным на Палафокса - дабы предупредить любой возможный акт
насилия.
Бустамонте резко остановился перед Палафоксом. - Решение мое, без сомнения, было
мудрым.
- Что за решение вы имеете в виду?
- Касательно меркантилийцев.
- Теперь, возможно, торговля с Меркантилем станет более проблематичной, -
осторожно предположил Палафокс.
- Ха! Да им плевать на какие-то жалкие три жизни там, где речь идет о доходах и
выгоде!
- Да, несомненно, большого значения это для них не имеет. - Эти мошенники и
обманщики всего лишь получили по заслугам. - Вдобавок, - отметил Палафокс, - вслед за
преступлением последовало соответствующее оному наказание - притом
незамедлительно, что не успело взбудоражить людей.
- Восторжествовала справедливость, - жестко сказал Бустамонте. Палафокс кивнул:
- Конечная цель справедливости состоит в том, чтобы убедить кого бы то ни было не
повторять преступлений. Способ убеждения - суть наказание.
Бустамонте повернулся на каблуках и вновь принялся ходить взад-вперед по террасе.
- Это правда, я действовал, отчасти сообразуясь с требованиями момента.
Палафокс не отвечал. - Скажу искренне, - продолжал Бустамонте, - есть
доказательства того, что преступление совершила другая рука. И вообще, в этом деле
больше неясностей, нежели очевидностей.
- И в чем состоят неясности? - Как мне поступить с юным Бераном. Палафокс потер
тощий подбородок.
- Очевидно, что это дело еще далеко не окончено... - Не могу понять вас.
- Мы должны задать себе один вопрос: действительно ли Беран убил Панарха?
Вытянув губы и выпучив глаза от удивления, Бустамонте стал похож на некий
невиданный доселе гибрид мартышки и лягушки.
- Несомненно!
- Зачем ему это понадобилось? Бустамонте пожал плечами.
- Аэлло не питал к Берану любви. И есть серьезные сомнения в том, что этот ребенок -
действительно сын Аэлло.
- В самом деле? - задумался Лорд Палафокс. - И как вы предполагаете, кто настоящий