 |
 |
 |
 |
|
 |
 |
влиянием колдовских чар плавания по Крайнему морю, после встречи с семью черными
жрецами, а также с Атья и Тьяа и второго возвращения в Ланкмар - после всего этого они
в течение нескольких недолгих лун все же делили кров, хотя дом у них был небольшой и,
понятное дело, краденый, женщины навещали его лишь в виде привидений, да и стояло их
жилище в весьма подозрительном и зловещем месте, поскольку настроение у приятелей
было в те поры отвратительное.
Однажды вечером, будучи уже навеселе, приятели покинули таверну "Золотая
Минога", что на углу Чистоганной и Бардачной, и, миновав Чумное Подворье и переулок
Скелетов, оказались подле веселого, но для них столь трагически памятного трактира
"Серебряный Угорь", который располагался в Тусклом переулке, между Грошовой и
Извозчицкой; за трактиром Мышелов и Фафхрд уже в который раз узрели золу и
обугленные руины обители, где их возлюбленные Ивриана и Влана, приняв великие муки,
сгорели дотла; в неверном свете луны еще витали белые пылинки их праха.
Много позже и в состоянии гораздо более основательного подпития они забрели в
аристократический квартал к северу от улицы Богов, который тянется вдоль Морской
Стены восточнее Радужного Дворца ланкмарского сюзерена Карстака Овартомортеса. В
усадьбе герцога Даниуса Мышелов, заглянув в щель утыканной шипами стены, приметил
в ярком лунном свете - северный ветерок с моря уже разогнал ночной туман - ладный и
симпатичный садовый домик из полированного дерева с затейливыми загогулинами на
концах конькового бруса и балок, и сооружение это до такой степени вдруг пленило его,
что он даже уговорил Фафхрда им полюбоваться. Дом стоял на шести коротких кедровых
сваях, которые в свою очередь покоились на каменной плите. Не в силах совладать с
искушением, друзья были просто вынуждены сбегать на Пристенную улицу и к Болотной
заставе, нанять четыре десятка вечно шатающихся там по ночам ражих бездельников,
сунув каждому по серебряной монете, поставив добрую выпивку и посулив по золотой
монете и по еще более внушительной выпивке по окончании работ, отвести их к темному
обиталищу Даниуса, отпереть отмычкой замок железных ворот, осторожно провести всех
внутрь и велеть поднять садовый домик, причем все это обошлось без особенного шума и
неожиданного появления стражи. Наблюдая за работой, Мышелов и Фафхрд успели даже
осушить еще один кувшинчик вина. Затем они плотно завязали носильщикам глаза - это
оказалось единственной трудной частью операции, потребовавшей от Мышелова всей его
ловкости и умения умасливать людей, и непринужденного, хотя и настойчивого, порой
даже зловещего дружелюбия со стороны Фафхрда, - и сорок импровизированных
дрягилей, потея и тяжело сопя, потащили дом, ведомые и понукаемые двумя приятелями.
Проследовав на юг безлюдной Извозчицкой улицей, они свернули на запад, в переулок
Скелетов (домик, по счастью, оказался довольно узким, поскольку состоял из трех
расположенных в ряд комнатушек), и в результате оказались на пустыре позади
"Серебряного Угря", где и опустили свою ношу на землю, после того как Фафхрд откатил
в сторону три мешавшие им каменные глыбы. Теперь оставалось лишь отвести
носильщиков, все еще с повязками на глазах, назад к Болотной заставе, расплатиться с
ними и поставить обещанную выпивку - по вместительному кувшину на брата, дабы все
происшествие стерлось у молодчиков из памяти, - после чего броситься в розоватом свете
зари к хозяину таверны Врасти, купить у него этот никудышный пустырь позади
"Серебряного Угря", скрепя сердце обрубить загогулины от конька и балок с помощью
боевого топора Фафхрда, обрызгать водой крышу и стены, в качестве маскировки
присыпать их золой (совершенно позабыв при этом о Влане и Ивриане и не подумав, что
это дурной знак), и, наконец, заползти внутрь и забыться мертвым сном прямо на голом
полу, даже не осмотревшись в новом жилище.
Проснувшись на следующий вечер, друзья обнаружили, что в домике очень мило: обе
крайние комнаты представляли собой уютные спальни с толстыми коврами на полу и