 |
 |
 |
 |
|
 |
 |
-- А теперь я и эту квитанцию, кажется, потерял, -жаловался Жоржик. Потом он
обрадованно воскликнул: - Ах, вспомнил! Встретил я вчера одну смачную потаскушку. А
денет нема. Так я с ней этой квитанцией расплатился.
Чтобы упорядочить личную жизнь своего приемного сына, комиссар Гильруд решил
применить контроль рублем. Жоржиково жалованье стали платить не ему, а секретарше
Гильруда Капиталине. В свое время ее октябрили этим именем в честь "Капитала" Карла
Маркса. И она тоже побывала в невестах у Жоржика. Капиталина платила за квартиру
Жоржика и каждый день выдавала ему немножко на карманные расходы. Остаток шел на
погашение тех долгов, которые Жоржик оставил Капиталине на память о своей любви.
Так для Жоржика настала скучная жизнь. А вскоре с ним случилось и настоящее
несчастье.
Неподалеку от дома чудес находился шахматный клуб имени Шимкевича, небольшой
подвальчик с цементным полом, где в основном пили водку и для отвода глаз играли в
шахматы и где Жоржик был частым гостем. Между прочим, хотя агентурные похождения
Жоржика и считались военной тайной, но он ими, конечно, хвастался, и об этом знали
многие.
Однажды вечером Жоржик, как всегда пьяненький, сидел в этом шахматном клубе и
мешал тем, кто пытался играть в шахматы. В этом вечер в клубе был еще один гость,
который тоже немножко мешал завсегдатаям: увешанный орденами капитан-танкист,
которого никто не знал. Но капитан молча сидел и пил водку так, как говорится, без
обмана, что рассеял все подозрения.
Потом капитан подошел к Жоржику и громко сказал:
-- Меня зовут капитан Лебедев. Так это, значит, ты, Жоржик, засыпал СТН-овских
парашютистов? - Жоржик ласково улыбнулся. -- А ты знаешь, Жоржик, - глухо сказал
капитан, -- что ты подвел под расстрел моего родного брата?
Кругом стало тихо. Все знали, что во время воины многие семьи оказались по разные
стороны фронта. А в газетах писали, что злосчастных парашютистов вербовали из
русских беженцев в Западной Германии. Американцы щедро обещали им по 100 долларов
за каждый день, проведенный в Советском Союзе, заранее зная, что шансов на
возвращение очень мало.
Жоржик сидел и моргал глазами. А капитан молча взял пустую бутылку и треснул ею
Жоржика по голове. Обливаясь кровью, агент-тройник свалился на цементный пол. А
пьяный капитан, озверев, бил его сапогами под ребра и приговаривал:
-- Теперь я из тебя, сучки, тоже жизнь выну! Жоржик валялся на полу и не шевелился.
Капитан сел за стол и заказал себе еще стакан водки. Когда Жоржик пришел в себя и
поднялся на четвереньки, капитан вытянул пистолет:
-- А теперь, гадина, становись к стенке! Ползавший на четвереньках Жоржик опять
брякнулся на пол. Капитан подскочил и ударил его каблуком в зубы. Бил он его до тех
пор, пока Жоржик перестал подавать признаки жизни. Потом он плюнул Жоржику в
окровавленное лицо и ушел. За ним потихоньку ушли и все остальные шахматисты.
Заведующий клубом, убедившись, что Жоржик жив, выволок его за ноги на улицу и
бросил под забором.
Помимо Жоржика Бутырского в доме чудес имелось еще несколько личностей, может
быть, и не столь ярких, но тоже достойных некоторого внимания.
В подвале дома чудес, как полагается в барских особняках, была хорошая кухня. Там
теперь готовили домашние обеды для сотрудников. А поваром на этой кухне подвизался
рыжий типчик по имени Женька Южный., который уверял, что во время войны он был
личным поваром Васьки Сталина, генерал-лейтенанта авиации, который в основном
прославился своими пьяными дебошами, а после смерти отца вдруг куда-то исчез.
Говорили, что одно время Васька сидел в тюрьме, а потом от горя окончательно снился и
умер от алкоголизма.
Помимо обедов повар Васьки Сталина по ночам варил на кухне самогон и потихоньку