 |
 |
 |
 |
|
 |
 |
подозревал, чувствовал что-то и боялся; но - он берет бутылку нарзана, и - прррфффффф!;
а нервный срыв с ним случается после, у него есть жена, которая все время моет пол, и
она берет носовой платок и накрывает ему лицо - а потом мы узнаем, что такое бывало
уже (с носовым платком), здесь закрадывается какая-то тайна; но он же тоже не
каменный, такое не всякий выдержит! И я отправляю следующее письмо, надеясь, что
дойдет, а загадочный ресивер за линией горизонта пропадает из нашего поля зрения; но я
надеюсь, что ваши ресиверы на нашей волне, в эфире радио Кларион, и мы всегда с вами!
Мы передаем на частотах. Чаще нас никто не передает, вы можете уловить нас всюду -
только прислушайтесь! Еще одна композиция, чтобы вам не было грустно - мы поставим
одновременно сразу все песни одной великой команды из трех человек... под нами -
темно-зеленые хвойные леса, то ли Сибирь, то ли Канада; Columbia is steerin' now for its
precise window in spaсe... о, двенадцатая минута десятого, мы входим в сумеречную зону...
полночное масло таиландского экспресса... национальный Марс уже высоко... цепочка
молний отражается в другой паре глаз... это заблаговременное предупреждение, Absalom-
Absalom-Absalom... Я говорю, существует взаимосвязь всех гостиничных номеров мира -
где, как не в гостинице слушать радио Кларион! Только настроиться - и попадешь во все
гостиничные номера мира; но в первую очередь в одноместные (двухместные в
следующей композиции!), и непременно чтоб не работал ни один буфет, ни один бар, чтоб
в холлах и коридорах стоял штиль, а за стенками ворочался ветер - северный лучше всего:
на север далеко видно, равнина с сужающимися меридианами; как раз за ней - то ли
Сибирь, то ли Канада, не все ли равно; даже маленькая Эстония присовокуплена к этому
арктическому пространству!; так что ложись спать и просыпайся в любой точке земного
шара, тебя поймут: привет, Америка, другая сторона жизни-смерти, я тоже здесь - рядом с
окошком в высокой отвесной стене, нависаю над космосом, как все мы, у меня из окна -
полосатая поляна с будущим урожаем не знаю чего, туман, и лес - а у вас? .. В центре
города?.. Это ничего, лишь бы не работал ни один бар, и так далее... Кто со мной
говорит?.. Это - радио Кларион, это - тропосферная связь всех времен и событий!.. Да, нас
можно поймать на любой электроприбор: включите утюг в сеть, приложите к нему ухо и
встаньте под холодный душ - или накройтесь с головой одеялом и прислушайтесь к
генератору фотовспышки... Если у вас нет ничего, закиньте два провода на два дерева,
поставьте между ними два встречно-параллельных диода с двумя наушниками - и
слушайте радио Кларион! Ничего, если громкий фон - мы как раз передаем минуту белого
шума для тех, кто скорбит...
... О чем? Конечно же, об ушедшем когда-то миге!.. Но это - светлая скорбь, просто
сегодня пасмурный день, легкий дождик: ты сидишь не печальной веранде дачного
домика, а за окном - сосны, слезы капают с их длинных ресниц... Нет, поверьте мне, все,
что прошло - осталось, все, чего нет - есть, оно вместе с нами; достаточно посмотреть
вверх после дождя: стволы сосен оранжевы, как недостающее солнце; а время - фиктивная
величина, просто чтоб было легче копаться в памяти, выдумка, и не больше; смотри на
верхушки сосен, и ты обретешь небо в своей душе... что это мы все время о соснах?
Должно быть, вы закинули на них оба провод а... Есть сосны на дюнах у всегда
прохладного моря, чей-нибудь там мираж на пустынном пляже... перекиньте, пожалуйста,
один провод на цветущую вишню! Да, низковато, зато какой цвет... ладно, так уж и быть,
мы передаем Розовый Шум - это цветущая яблоня, самые кончики лепестков...
Комнозиция "Метаболизмы". Кстати, если у вас нет проводов, приложите к уху раковину
(можно водопроводную) - и вы услышите радио Кларион! Ничего, если звук немного
пыльный и скомканный; одно дело - сущность, другое дело - содержание... В каком-
нибудь заплесневелом углу памяти: улица поворачивает налево, переулок упирается в
аллею столетних стволов по ее тротуарам-обочинам; здесь живут в деревянных домах.
Здесь живут деревянные дома. Здесь в деревянных домах живут старые мысли и
впечатления, заживо похороненные; дети ходят в заплесневелую школу, на вешалке висит
дорога сквозь блеклый приторможенный двор, а плескать в рожу чаем я тоже уме ю... Не