 |
 |
 |
 |
|
 |
 |
в девятом секторе эклиптики. Пиперазин вошел и взялся за поручень.
Здесь не было сидячих мест и было уже несколько стоячих пассажиров. Все затаив
дыхание прислушивались к голосам ораторов Текущего Госсобрания из своих
приемников, и только приемник Пиперазина издавал звук помпы, выкачивающей из
протекающих трюмов воду.
Через несколько человек ближе к кабине водителя стояла девушка по имени Сьюзи, но
Пиперазин и понятия не имел, как ее зовут. У нее была сумка с изображением профиля
женской головы, особенно модная после того, как некие террористы везли в такой сумке
взрывчатку для подрыва устоев нынешнего порядка, о чем массово сообщалось всеми
средствами информации; Пиперазин скупил тогда эти сумки во всех ближайших киосках
и продавал их своим знакомым по три рубля, а прочим желающим - по десять. Сьюзи
стояла, не интересуясь окружающим, потому что ее природа требовала чего-то иного.
Пиперазин заметил возвышеность ее скульптурного вещества и правильную овальность
большинства очертаний, но крапинки ее джинсов сливались с крапинками стоящего рядом
пассажира, поэтому Пиперазин никак не мог понять, где она, а где пассажир. Пиперазин
подался вперед, но билетный компостер продолжал упорно загораживать выпуклость ее
верхнего бюста, к тому же он был такого же цвета, как ее маникюр. Автобус качнуло на
повороте, Пиперазин разглядел грациозную пуговичку чуть ниже ее талии и
непроизвольно передвинулся на пару шагов к передней площадке, но все же никак не мог
понять, где ее рука, а где спинка сиденья - рукав с обивкой были одинакового оттенка.
"Ставлю вопрос на голосование", - сказал оратор. Послышался звук открывающихся
кингстонов. Волнение Пиперазина передалось Сьюзи; она нервно оглянулась и
расстегнула молнию на своей блузке... Пиперазин давно подозревал какую-то взаимосвязь
всех предметов, событий и явлений, и сейчас чувствовал эту взаимосвязь всеми клетками
своего тела, спешно протискиваясь вперед. Шел подсчет голосов, в трюмы изо всех сил
хлестала вода, крысы одна за другой прыгали в кильватер... Сьюзи нервным жестом
распустила волосы. Пиперазин споткнулся о коврик на полу, но удержал равновесие.
Сьюзи, вынырнув левым плечом, а затем так же - правым, порывисто стащила с себя
блузку и сбросила ее на пол... В зале послышались апплодисменты. Автобус качнуло.
Корма медленно задралась и понемногу пошла вверх. Пиперазин пытался разобрать, где
кончается ее локоть, а где начинается колено сидящей напротив дамы, но никак не мог,
хотя до Сьюзи оставалось уже не более двух шагов; она тем временем, умоляюще
поглядев на него, расстегнула джинсы и томно провела ладонью где-то под ними...
Пиперазин хотел дотронуться до нее, но поймал в воздухе только металлический
поручень. По палубам скользили и катились незакрепленные предметы; нос зарывался в
воду, корма поднималась все выше. Сьюзи терлась головой о табличку "Не стойте
спобыху! ", конвульсивными движениями стаскивая с себя одежды; Пиперазин,
поглощенный зрелищем проявления имевшихся до сих пор только в его воображении
картин, раскрыв рот, комкал в кармане носовой платок, он не мог еще до конца понять,
где Сьюзи, а где остальное, но ясно видел ее горячий профиль, блаженно опущенные
ресницы и верхние зубы, прикусившие спелую нижнюю губу; ежевика, персики, вишни -
вздох открывающихся дверей автобуса... В этот момент Сьюзи дотянулась до задней
пуговички бюстгальтера, и под бурные, продолжительные апплодисменты, переходящие в
овацию, крен превысил сорок пять градусов, и раздавшийся страшный грохот заглушил
все остальные звуки - это сорвался с места реактор двигателя, проломив при падении все
носовые переборки; корпус судна встал почти вертикально, продолжая погружаться
мелкими толчками метр за метром - над водой оставалась уже только его четверть...
Ритмично вздрагивала земля. С хрустом лопались одна за другой кормовые переборки под
натиском воды. Пиперазин стиснул поручень обеими руками и затряс головой, ощущая
неистовое блаженство... То же самое чувствовали все окружающие предметы и вещества,
что продолжалось добрый десяток секунд, пока все не стихло...
Сьюзи сидела на полу, забывшись от счастья. Пиперазин окончательно любовался ее