 |
 |
 |
 |
|
 |
 |
- Спасибо, я сыт, - сказал Киссур.
- Как хочешь, - Бьернссон опустил руку.
- Нет, - сказал Киссур, - я, пожалуй, поем. - и сел рядом.
Они ели молча минут десять, потом Киссур сказал опять:
- Советник... то есть араван...
Бьернссон засмеялся.
- Ты что же, Киссур, умный человек, а повторяешь такие басни! Какой же я араван
Арфарра! Араван Арфарра всю жизнь убивал людей из любви к государю, а что мне
государь?
- Это очень плохо, - сказал Киссур.
- Отчего же?
- Вот ты ходишь по дороге, мимо деревень и полей. А дорога проложена волею государя,
и деревня воздвиглась волей государя, и в стране, где нет государя, люди не
прокладывают дорог, потому что по ним ходят только войска, и не возводят домов, а
истребляют друг друга. Уж я-то знаю. Мир вокруг стоит волею государя, а ты проявляешь
неблагодарность, хуже свиньи.
- Я же не отрицаю, - возразил Бьернссон, что мир вокруг стоит волею государя. Но мне
нужен не тот мир, который вокруг, а тот, который внутри, а над ним государь не властен.
Тут на дороге показались местные крестьяне: они шли навстречу яшмовому аравану с
кувшинами, освятить воду, и вели с собой
бесноватую.
Киссуру стало противно глядеть на этих крестьян. Он плюнул на левую руку и ударил по
плевку ребром правой. Плевок отскочил в сторону яшмового аравана: Киссур остался.
Пришли в деревню под большую смоковницу. Было не слышно, что этот человек
проповедовал, но было видно, что он стоял под
смоковницей, и что это была какая-то притча. Потом крестьяне стали хлопать ладонью о
ладонь и пританцовывать. Тут из народа высунулся один человек и спросил яшмового
аравана, считает ли
он, что народу нынче легко живется. Киссур пихнулся и стал
поближе. Араван ответил, что он так не считает. Тогда человек спросил, считает ли он
правильными указы государя Иршахчана.
Араван ответил, что считает. Тогда человек спросил, как он
понимает государев указ: "Небесный город нынче далеко, чиновники не пускают к
государю жалоб. Когда к государю не пускают жалоб - остается лишь одно средство быть
услышанными в Небесном Городе,
и средство это - восстание. " Эти слова государь Иршахчан сказал, когда осаждал столицу
вместе с повстанцами Шехеда.
Араван ответил:
- До небесного города добраться совсем нетрудно, потому что настоящий небесный город
- в сердце человека. а чиновников, не пускающих к государю жалобы, стоит понимать как
грешные помыслы, обманывающие душу.
Тут забил барабан в управе, возвещая время работы на своем поле. (Крестьяне слушали
пророка в часы работы на казенном поле).
Крестьяне разбежались, а Киссур и яшмовый араван пошли по