 |
 |
 |
 |
|
 |
 |
Архиза. Я знаю - муж замыслил какую-то гадость по дороге". Она вынула из рукава
бумажку с ключом от этого самого флигеля.
Киссур глядел на нее, с одеяла, расшитого цветами и травами, сверху вниз. Ах, как она
была хороша: брови изогнутые, словно лук, обмотанный пальмовым волокном, и взгляд
испуганной лани, и платье, подобное солнцу, луне, и тысяче павлинов, распустивших
хвосты, - красота, от которой падают царства. Киссур
встряхнулся. Ему нужен был, перед поездкой, совет от кого-нибудь живого: от меча, коня
или женщины.
- Госпожа Архиза, - сказал он робко, - ваш муж велит мне ехать прямо сейчас. Но утром я
опять получил письмо от господина
Айцара: он просит меня быть у него вечером. Стоит ли мне
остаться?
У женщины перехватило дыхание. Что скажет Айцар людям, узнав, что она спуталась с
человеком из окружения поверженного
министра! Что скажет Айцар Киссуру, поняв, что тот любит ее как добродетельную
женщину...
Архиза выпустила, словно очнувшись, ворот рубашки.
- Что ж, - сказала она с упреком, - вы все-таки робеете перед ним!
- Ничуть, - возразил Киссур, - этот человек глядит на весь мир, как на монетку в своей
мошне (на самом деле господин Айцар
глядел так только на госпожу Архизу, имея все к тому основания), а кончит он плохо, ибо
богатство, не растраченное на подаяние и
наслаждение, непременно приносит несчастье.
Женщина заплакала.
- Прошу вас, - сказала она, - не ходите к нему! Это дурной человек, страшный человек. Он
с детства не сделал шагу без гадкого умысла. Он сеет самые гнусные слухи; он очень зол
на меня. Муж вынужден ему угождать. Признаться ли - он и меня
преследовал гнусными домогательствами. Я выгнала его, и с тех пор он от домогательств
перешел к клевете.
Глаза Киссура налились кровью, он вскочил и вцепился в свой кургузый меч.
- Я пойду и поговорю с ним, - зашипел Киссур.
Архиза побледнела и упала бы, если бы Киссур не выпустил меча и не подхватил бы ее.
Теперь она висела у него на руках, а он
стоял без кафтана и в расстегнутой рубашке, а старушка с одеждой все чего-то не шла.
- Великий Вей! Вы сошли с ума! Вы погубите мою репутацию и счастие мужа. Я
запрещаю вам идти!
- Нет, я пойду!
- Да что дает вам право заботиться обо мне?
- Что дает мне право, - воскликнул Киссур, - Моя...
И бог знает, чем бы он закончил фразу, - но тут во флигель вошел господин Ханда.
Госпожа Архиза вскрикнула, Киссур отскочил в
угол. Начальник лагеря молча оглядел красного, взъерошенного юношу, свою прелестную