 |
 |
 |
 |
|
 |
 |
- Что ты томишься? Сегодня по Левой Реке идут баржи с продовольствием для Ханалая.
Можно сжечь их у Рачьего Шлюза.
- Отлично придумано, - сказал Киссур.
Взяли двести человек и поехали.
Все сошло как нельзя изумительней, - баржи сожгли, а одну, с красивыми подарками,
даже успели разграбить. Дружина потянулась к столице, а Киссур завернул в Рачий
Городок, в семи верстах от городских стен: военным чиновником в этом городке был
Хаттар,
верный его вассал. С Киссуром были полторы сотни всадников и
одна собака. Подскакали к стенам, протрубили в раковины, -
ворота, однако, оставались закрытыми.
- Клянусь божьим зобом, - закричал Киссур, - что вы все там, упились, что ли? Позовите
Хаттара.
Тут Киссур поднял голову и увидел, что Хаттар стоит на стене вверху, немного прячась за
свой щит.
- Что за шуточки, - закричал Киссур, - почему не приветствуешь гостей? Или ты забыл,
что гость есть посланец богов и дверь на небеса?
Хаттар некоторое время мялся за своим щитом, а потом ответил:
- Киссур! Я рад бы был раскрыть тебе ворота, но не знаю, захочешь ли ты в них войти.
Слышал ли ты, что Арфарра сейчас в стане Ханалая?
Киссур выпучил глаза и вскричал:
- Что за вздор!
- А вот и не вздор, - отвечал Хаттар, а в наш городок пришел человек от Арфарры и
Ханалая. Мы слушали его на народном
собрании, и постановили перейти на сторону государя и не подчиняться такому, как ты,
изменнику.
- Негодяй, - сказал Киссур, - ты забыл долг подданного и вассала!
- Я тоже так думаю, - печально согласился Хаттар, - и, наверное, в следующем рождении
я буду гладкокожей лягушкой. Но Арфарра
завел обычай делать все по воле народа, а народ прельстился
словами этого человека о том, что если мы станем на сторону Ханалая, то, когда столицу
будут грабить, нашего городка не тронут.
Тут Киссур краем глаза увидел, что Сушеный Финик украдкой снимает с седла лук.
Киссур усмехнулся и закричал:
- Дурак ты, Хаттар! Почему ты не впустил нас в город и не накинул сверху сеть? А теперь
Ханалай скажет, что ты изменник, и ваш городок все равно сожгут.
- Ах, - сказал Хаттар, - я, по правде говоря, сам хотел так сделать, но в городском совете
испугались этого плана, особенно те, чьи лавки - у городских ворот. Они сказали, что это
гнусно, и что если впустить вас внутрь, вы можете причинить лавкам
большой пожар.
Тут Сушеный Финик вскинул лук, стрела пробила шлем изменника, и тот кувыркнулся