 |
 |
 |
 |
|
 |
 |
был не Киссур, а
специальный ряженый.
- Стало быть, - спросил Киссур, улыбаясь, - получается так, что господин министра
пользуется женой и ее любовниками, чтобы
устраивать те дела, за которые простому человеку полагаются топор и веревка? И ни
капли не ревнует?
- Думаю, что ревнует. А что ж ему делать? Если он поссорится с женою и с тестем, то
недолго останется первым министром:
Чареника быстро подыщет ему замену.
А Киссур все потягивал через соломинку вино.
- А может, и не ревнует, - задумчиво сказал изящный чиновник Иния. - Ведь у них,
говорят, с государем тесное общение. И в этой восставшей провинции на него многие
обижались за грехи
задним числом. Чего же ему ревновать к женщине?
- Ну что, - сказал Киссур, поднимаясь, - пожалуй, там твоя корзина опять тебя ждет.
В час, когда открываются храмы и лавки, насмерть перепуганный сотник из городской
стражи прискакал во дворец первого министра и застал его у ворот: тот о чем-то
вполголоса говорил со своим
командиром, Сушеным Фиником, а слуги расседлывали их коней.
Чиновник повалился на колени и, делая большие глаза, запричитал, что городские шайки
распустились, кажется, опять, потому что на
рыночной площади перед самым дворцом Чареники валяются два голых мертвеца,
мужеска и женска пола, и с мужчиной обошлись совсем
по-скотски; и как они там очутились, стража не знает, хотя
смотрела во все глаза; и трупы еще не опознали, и куда их деть?
- Врешь, - возразил Киссур, - не было там ночью стражи.
После этого он сбил плеткой грязь с сапог и велел ему отправляться под арест, за то, что
городская стража ночью хлещет вино по кабакам, вместо того чтобы охранять площадь.
Арфарре раньше всех доложили о происшедшем, он заплакал и сказал:
- Если не арестовать Чаренику, он изменит государю! А если его арестовать, то государю
изменят все те, кто связаны с ним!
Велел подать паланкин и, несмотря на отчаяние врача, отправился ко дворцу Чареники по
промозглым улицам.
Что он хотел сказать Чаренике, так и осталось неизвестным, потому что Чареника его не
принял.
В городе во всех подробностях обсуждали, в каком виде были найдены трупы. Государь
был в ужасе. Он знал, что Киссур жесток, но... И к тому же - Сушеный Финик! Его
любимый певец!