 |
 |
 |
 |
|
 |
 |
то в зеркало, то на
стену за зеркалом. На стене висел портрет государыни Касии в полный рост. Государыня
глядела на Янни с загадочной улыбкой, и была написана очень хорошо и соразмерно:
только руки ее были
как-то неловко согнуты и словно привешены к рукавам. Янни знала, отчего у портрета
такие неловкие руки. Когда этот портрет писали в первый раз, на руках у государыни был
младенец, сын. А потом,
когда государыня распознала в сыне подменного барсука и казнила его, ребеночка
замазали. Вместо матери, глядящей на младенца,
вышел пристальный взгляд государыни Касии. И портрет, как мы уже говорили, был
очень хорош, только руки были дурны. Янни
беспрестанно глядела то на портрет, то на себя в зеркале рядом. Вдруг дверь отворилась:
пожаловал ее отец.
- Знаешь ли ты, - сказал он Янни, - что Киссур вчера получил письмо от своей матери, из
Варнарайна?
Янни покачала головой. На Чаренике был кафтан с четырьмя рукавами, два рукава для
рук, а два - для почета. Чареника вынул из почетного рукава перевод письма и показал его
Янни. Янни
взяла и стала читать.
- Вот безумная старуха, - скзала Янни, прочтя письмо и глядя то в зеркало, то на портрет
государыни Касии на стене. - Ведь она
требует от него отомстить за отца и убить Арфарру! А зачем? А
ведь он, я знаю, плакал от этого письма вчера!
- Хорошее письмо, - сказал Чареника.
- А что, - сказала женщина, нехорошо поводя бровями, - когда я стану государыней, -
стоит мне отдавать налоги на откуп или нет?
- Ни за что, - сказал Чареника. - Ни откупов, ни монополий, ни частных предприятий.
Вообще Киссур правильно говорит, что в
хорошем государстве не должно быть трех разновидностей
разбойников, как-то: взяточников, земледельцев и торговцев. Так что он, конечно, будет
хорошим государем.
Тут послышались голоса: на веранду вошел Киссур, разряженный и улыбающийся, и с
ним под руку - вторая его жена, Идари.
Янни как-то странно вытянула голову, сложила губки раковинкой и сказала:
- Милая! Эта девка совсем запуталась, как сделать кофточке зарукавник; покажи ей, ты
так хорошо исполняешь все обязанности служанок.
Идари отошла к лавочке и стала показывать служанке, как шить зарукавник, а Киссур и
Янни смотрели на нее, улыбаясь.
Если бы Янни знала, что, в представлении Киссура, хорошая жена должна обшивать себя
и мужа, стряпать и никогда не перечить
высшим, то она, верно бы, вырвала иголку из рук Идари и все дни проводила б у очага и